Через несколько минут возле поезда осталась только группа полицейских и я. Оказывается, всех, кто ехал в этом первом вагоне, переместили в другие вагоны ещё за несколько километров до прибытия в Москву. И, оказывается, всё встречающие это знали, так как пассажиры им сообщили, что будут в других вагонах. И только мне никто не сообщил, что Курбана переместили. Потому что его никуда не перемещали. Это было совершенно без надобности. Более того, именно из-за Курбана переместили из вагона других пассажиров. Но об этом я узнала позже, а пока женщина в полицейской форме направлялась ко мне в то время, как её коллеги зашли внутрь вагона. При этом бортпроводница ужасно не хотела входить обратно туда, откуда недавно вышла. На ней прямо лица не было и судя по её поведению, она была близка к истерике.

– Ну что вы без меня не справитесь? В самом-то деле? Я и так с ним еду всё утро и весь день, побойтесь Бога! Мне не доплачивают за это! Ааа! – Женщина чуть не плакала, но потом все-таки пошла.

Смутные сомнения стали закрадываться в мою голову. Если бы что-то случилось из серии “можно починить, подклеить и все будет, как раньше”, то сюда бы прибыли не полицейские, а фельдшера скорой помощи. Значит, то, на что пошли смотреть сотрудники, уже не поправить. А что это может быть иное как не сама смерть! По спине у меня пробежал холодок, ещё в унисон моим мыслям раздался заунывный сигнал отбывающего с другого пути состава.

Полицейская посмотрела на меня, делая мгновенный рентген моей жизни, и спросила:

– Кого встречаем?

– Эээ, Курбана.

– Фамилию не знаете?

– Эээ, нет. Я его, вообще, не знаю. – Я внутренне напряглась. Всем известно, чем может закончиться вполне мирная беседа с полицейским.

– Не знаете и встречаете? – без удивления спросила полицейская. – А опознать его сможете?

– Опознать? – во рту вдруг словно сахарная вата очутилась, которая мешала говорить.

– Да. – Просто сказала женщина.

Такой разговор у нас затянулся почти на полчаса. Полицейская записывала мои контакты, контакты моего бывшего супруга, место наших с ним работ, телефоны, адреса, причину того, что именно я встречаю Курбана. Я даже почувствовала раздражение, когда женщина по второму кругу принялась выяснять всё то, что я до этого ей поведала.

– Да, не знаю я, почему именно меня Иван попросил! А кого же ещё ему просить, как не бывшую супругу? Господи…

Тут я заметила, как в вагон зашли фельдшера в красных куртках с белыми нашивками. Я себя так плохо чувствовала от усталости и тревоги, что была бы не против, если бы меня они отсюда забрали бы. Но похоже в вагоне у них был пациент поважнее.

Через некоторое время, пока я обьясняла в сотый раз про какую-то мифическую тётю Курбана, которую он приехал разыскивать, фельдшера вынесли на носилках тело человека. Я охнула. Тело было полностью накрыто. Сомнений уже не было совсем: человек мёртв. Естественно, что бортпроводница не хотела заходить в вагон. Я бы тоже на её месте не захотела бы. Тем более, что ей пришлось ехать полдня в вагоне с ним одним.

После такого уволишься и с железной дороги и из бортпроводниц. Но эта женщина после выноса тела приободрилась, взбила свою причёску руками ещё выше и затараторила по рации что-то о том, что вагон теперь свободен, пригоден для уборки и готов к перемещению на другой путь. А я подумала, что проводница, наверняка, многого повидала на своей работе, и одним трупом больше, одним меньше – погоды не меняет.

Везде, где есть работа с людьми, у сотрудников вырабатывается иммунитет к подобным событиям, иначе быстро выгоришь или сойдёшь с ума. Я порадовалась за проводницу в то время, как моя собственная судьба показалась мне незавидной. Похоже, меня не собирались отпускать.