– Мне разрешат посещать отчий дом после свадьбы? – я зашла издалека.

– Все будет зависеть от воли твоего супруга, – не торопился отец, показав фигу этикету и шумно прихлебывая чай. – Но я постараюсь решать рабочие вопросы по-семейному, в кругу знакомой обстановки, так что наверняка вы будете частыми гостями в этом доме.

– Спасибо, – расцвела я. Будущий супруг – это еще разобраться надо, что там за человек, а местные родители уже чуть-чуть, но свои, в обиду наверняка не дадут.

– Я знаю, что тебе тяжело, ты домашняя девочка, Луиза, – неожиданно признался мужчина. – И не твоя вина, что у нас не вышло родить сына-наследника, но такова воля Артоны и Небора, не нам ей противиться.

Да уж, с Небором не шутят, против мужа Артоны и покровителя мужского начала никто добровольно не пойдет.

– Ты уже решил, кого пригласишь на торги?

– Да зачем тебе забивать голову? – поморщился князь. – Не все ли равно, кто станет твоим мужем?

– Пожалуйста, пап. Мне важно.

Его сиятельство лишь раздраженно закатил глаза, с тоской посмотрев на мою упрямо наклоненную голову, и принялся перечислять.

– Графы Бриден, Вилас, Луор, Афилье. Маркиз Торндайк, герцог Одарейн. Пока что все, дальше будет видно, – поджал губы он.

Так-так, а вот и информация! Некоторых из них я знала, про кого-то слышала впервые, но это уже неважно. Разыщу, узнаю, оценю.

– И на кого ты делаешь ставку?

– Пока ни на кого, – видимо, герр смирился с моим любопытством. – Да еще и Крэйг сделал интересное предложение, но я не спешу его принимать. Нет, не расскажу, и не смотри на меня такими жалобными глазами. Главное, список будет шириться не на много, чтобы совсем уж не превращать аукцион в балаган. Хочешь найти применение скрытым в крови способностям Эдинтеров – рассчитай, кто вероятнее всего будет готов обойти соперников. Даже дам подсказку: начальная цена руки моей дочери – двадцать тысяч золотых.

Сколько?! Это же… Это же стоимость Эдинтер-холла! Амелия упоминала, что это был самый дорогой особняк в новом – Хрустальном – квартале столицы и никто из приезжих не мог себе позволить снять его даже на месяц, а батюшка купил не раздумывая. Я обалдело перевела взгляд на стены. Так вот, сколько я стою по начальным меркам?

Постойте-ка… Где-то у меня завалялся журнал с приблизительной оценкой имений Хрустального квартала. Если там есть поместья упомянутых лордов, можно будет проранжировать…

– Ну-ну, посиди со мной еще немножко, – чуть издевательски сказал князь. – Куда же ты так заторопилась, малышка? Неужели дела?

– А вы умеете в иронию, батюшка, – хмыкнула я, откинувшись на спинку кушетки.

Герр подавился чаем, закашлявшись и с изумлением глядя на мою широкую улыбку. Способности в крови, значит? Вряд ли вы, господин Вольдемар, когда-нибудь поверите, что я не ваша дочь, но общий язык мы все равно найдем. Потому что близость по коммерческому духу иногда может заменить кровные узы.

– Ладно, пташка, беги, считай. И помни, что, во-первых, Артона не одобряет женский носик в мужских делах, а во-вторых, смежные подотрасли проще соединить в одно дело ко взаимной выгоде, например, две ветви обрабатывающей промышленности сплетутся куда лучше, чем металлообработка и стекольная сфера.

Воспарив над кушеткой, я приобняла князя от избытка чувств и рванула в свою комнату ворошить журналы в поисках нужных изданий. Не удивлюсь, если эти газетенки выпускаются под тайным патронажем королевской семьи, которая связала аристократию невидимыми нитями общественного прицела. Когда каждый твой шаг, доход или покупку обнародуют в журнале, ты действуешь куда осмотрительнее и не можешь сильно дернуться, сбежать или провернуть тайные коммерческие махинации.