Учитель. Книга вторая Яна Завгородняя

Конец учебного дня в школе для девочек традиционно знаменовал шумный поход в столовую. В эти часы долгожданной свободы уже никто никуда не спешил и если бы не ворчание кухарки, которая требовала от учениц, чтобы те не засиживались, кое-кто мог бы торчать там до самого отбоя. Вот и теперь по праву работников СМИ группе школьниц всё же удалось сговориться с фрау Штосс и выпросить полчасика пребывания за удобным широким обеденным столом.

Со времени осеннего бала прошло уже больше недели. Многое было если не забыто, то затолкано в дальние закоулки памяти. В личной жизни некоторых выпускниц после того вечера произошли перемены. Ханна теперь встречалась с молодым человеком из числа студентов местного колледжа, Карен – с тем самым сыном мера. Насчёт Марты всё было ясно без слов, но всё же по вечерам после отбоя она под грифом «секретно» делилась с соседками деталями жарких выходных, которые ей довелось провести с будущим мужем уже без строгого надзора родителей. Гретта и Фридрих нашли друг друга. Этим двоим мало было свиданий по выходным. Они не уставали созваниваться и переписываться, то осенённые каждый своей догадкой, касательно проводников и полупроводников, то просто из-за того, что соскучились друг по другу. Родителям молодого человека, как и матери Ханны пришлось смириться с выбором каждого. Тем более что на фоне несостоявшегося жениха, который столь внезапно избрал другую, легкомысленное поведение Ханны отошло на дальний план.

Кристина после признания Теодора и всего случившегося тем вечером не спешила отвечать мужчине взаимностью. Встреча с Хоффером в коридоре школы всё ещё казалась ей настолько унизительной и гадкой, что невольно она находила причины откровенности учителя в чувстве жалости по отношению к ней. Она была благодарна ему за спасение, но даже несмотря на то, что Хоффер так и не успел ничего с ней сделать, она почему-то чувствовала себя грязной и порочной, недостойной внимания того, кто так неосторожно признался ей в любви. Эта удобная отговорка вписывалась в стремление девушки посвятить себя работе и заботам о маме. После пережитых событий Кристина ещё явственнее осознала тот факт, что она всегда была и навсегда останется дочерью проститутки, даже если Лили оставит своё ремесло. Подобное невозможно изжить.

Одноклассницы оккупировали стол возле окна, где было особенно светло и, разложив перед собой груду разнообразных бумаг, шумно обсуждали дальнейшие планы.

– Молли! Это просто великолепно! – Марта выудила из стопки белый листок с рисунком, на котором изящными контурными мазками была изображена девушка в откровенном платье, а совсем рядом с ней – высокий, стройный мужчина с небрежно растрёпанными тёмными волосами. Было ясно, что рисунок делался наспех карандашом, а позже его аккуратно доработали тушью. – Это же мы с Гансом! – она повернула листок к подругам, чтобы все могли обозреть сей шедевр.

– Обалдеть, – протянула Ханна. – А кого ты ещё успела нарисовать, Молли? – она кинулась перебирать картинки в надежде отыскать себя.

– Я не помню, – призналась Пэкс. – Людей было много и приходилось очень быстро выхватывать взглядом хоть кого-нибудь. Некоторые наброски так и не получилось закончить.

– Жаль, – протянула Ханна, убедившись, что её портрета среди картинок нет.

– На этот случай всегда есть фотик! – самодовольно выпалила Карен. – Фотографий у меня вагон – столько плёнки извела. Найдёшь себя, так и быть – подарю, – она снисходительно подтолкнула подруге гору снимков.

– Сначала нужно выбрать то, что пойдёт в печать, – остановила щедрый порыв фотографа Кристина. – Потом что останется, заберёте.

– Согласна, – поддакнула ей Гретта. – Тем более что нам всего полчаса выделили.

Смирившись с доводами здравомыслящих, все принялись за работу. На большом столе инициативная группа из шести человек разложила лист, испещрённый набросками текста и условными рамочками для изображений. Со стороны школьницы выглядели теперь как собрание штабных офицеров, самоотверженно нависавших над картой военных действий, и нельзя было с точностью заявлять, кому при данных обстоятельствах было бы легче принимать решения. Дело шло бы куда проще, не будь красивых снимков и рисунков настолько много. Девочки всякий раз расходились в вопросах о том, где то или иное изображение будет смотреться лучше, а ближе к концу отведённого времени даже чуть не поссорились, но быстро всё уладили.

Марта до последнего надеялась, что их с Гансом портрет не попадёт в газету и его можно будет забрать себе, но большинство признало его самым колоритным, а потому фройляйн Крюге суждено было красоваться вместе с женихом на первой полосе издания. Договорились, что ей всё-таки выдадут один экземплярчик газеты с барского плеча.

– Вот это ставим в галерею после статьи, – безапелляционно постановила Карен, являя взорам подруг фото, на котором Кристина, сидя на плече у Теодора, сосредоточенно тянулась рукой к картонной звезде. Девочки разом округлили глаза.

Первой не выдержала Марта.

– Это что такое? – она с усмешкой глянула на Кристину. – Так усердно готовились к спектаклю, что пришлось оседлать учителя?

– У нас там, вообще-то, стремянка есть, – ехидно добавила Ханна.

Кристина выхватила у Карен фото и с минуту напряжённо вглядывалась в замысловатую композицию из тел при участии картонной звезды.

– Насчёт лестницы могла бы и сказать, – проворчала она Карен, не глядя на неё. – А то я как дура тут, – она сконфуженно закусила губу, вспоминая прикосновения рук Теодора в те минуты и тепло его дыхания, опалявшее кожу бедра. Оно ощущалось даже сквозь плотную ткань костюма, рождая в воображении девушки не самые целомудренные образы.

– Ничего не дура, – Фром вернула себе фото. – Здорово получилось. Надо печатать.

– Расскажи, Крис, каково это, когда тебя вот так тискает учитель? Нам всем интересно, – Марта подалась вперёд, окидывая взглядом группу поддержки. – Хольман тебя возненавидит.

– Она меня и так ненавидит, – вставила Кристина.

– Ты не ответила на первый вопрос, – Марта хитро сощурилась.

– Отвечать нечего. Никто меня не тискал и хватит уже, – Луческу безуспешно пыталась уйти от неудобного разговора.

В следующую секунду фото перехватила Гретта.

– Вы хорошо смотритесь вместе, – сказала она, не замечая румянца, который окрасил щёки Кристины после её слов. – Если не знать, что он твой учитель, можно подумать, что вы, – она многозначительно промолчала, притягивая как магнитом заинтересованные взгляды одноклассниц. Теперь девушки с ещё большим вниманием рассматривали фото, находя подтверждение повисшим в воздухе словам старосты.

– Глупости не говори, – буркнула Кристина. – Так, закончили, – она забрала фото у Гретты и кинула в стопку забракованных, надеясь, что никто не хватится.

– Эй, куда?! – вскрикнула Карен. – Такой кадр! Однозначно в печать и даже не спорь. – Она переложила снимок в стопку поменьше. Кристина лишь отмахнулась от неё, закатывая глаза.

– Куда засунем Хоффера? – Карен вытянула следующий снимок, на котором мужчина с проседью, находясь вполоборота от фотографа с предельным вниманием смотрел прямо перед собой. Фром сумела тогда извернуться и очень удачно подловила его во время танца, не захватив при этом Кристину. Видно было лишь её руку, смиренно возлежащую на его плече и небольшой краешек причёски.

Луческу словно кипятком ошпарило. Она никому не рассказывала о случившемся, и сама старалась не вспоминать, но, к несчастью, подобные происшествия врезаются в память на всю жизнь и с завидной регулярностью терзают сознание детальными и до крайности болезненными образами. Пришлось упереться в стол, чтобы сохранить вертикальное положение. Кристина изо всех сил постаралась не выдать себя, но всё же пауза затянулась слишком надолго.

– Крис, – перед её лицом уже махала рукой Ханна, обводя вопросительным взглядом напряжённую фигуру.

Девушка очнулась, моргнув несколько раз, чтобы отогнать чудовищные картины памяти.

– Что? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Всё нормально?

– Да, – включилась в работу главред. Собрав всю волю в кулак, она проговорила, небрежно откидывая фото спонсора в сторону. – Хоффера на вторую страницу. Марта, твою колонку переместим чуть выше, тогда влезет таблица с победителями осенней олимпиады. История котят переходит на третью страницу и после них твой школьный сплетник, Хани. На этом всё, – она глянула исподлобья поверх голов подруг на дверь, ведущую в кухню. В проёме уже стояла фрау Штосс, нетерпеливо поводя указательным пальцем в сторону настенных часов.

– Пошли к нам, – предложила Ханна, когда девушки поднимались по лестнице в направлении своих комнат. – Доработаем выпуск.

– А уроки? – неуверенно вставила Молли. – Может, завтра доработаем?

Ответом ей было несколько закатившихся к потолку недовольных взглядов.

– Она права, девочки, – Гретта подтянула очки. – Мы так можем провозиться до вечера и ничего не успеть, а на завтра биологию учить нужно.

– И физику две задачи, – неожиданно вспомнила Марта.

– Точно. Ещё алгебра с химией. Чёрт, – в отчаянии проговорила Ханна. – Ладно. Потом так потом.

– Подождите, – остановила всех Карен, – на этой неделе герр Макинтайер уезжает. Что будем делать? – она со свойственной ей горячностью оглядела подруг.