– Ну и зачем тогда было скрывать, что она жива? Раз из-за нее война развязалась? И почему она вообще сбежала, неужели этот ее жених настолько страшен был, как его, Ауандо... Ауднадо... – И тут Клара наконец вспомнила, где это имя слышала. История никогда не была ее любимым предметом, от этого хитреца ничего не утаишь. Но некоторые персоналии невольно запоминались, даже если на уроках зевать, мечтать и считать минуты, оставшиеся до переменки. – Тот самый? Верховный маг Чрезвычайного правительства Морадии, предатель, убийца и военный преступник?

Но дед Йожеф не ответил: шикнул на нее, прижал палец к губам и кивнул в сторону гостиной. Надо же, Клара так увлеклась, что и не услышала, как родители вернулись.

– О чем это вы тут спорите? – спросил мама, заглядывая через порог. – О каких еще преступниках?

– Да вот, решил младшенькой урок истории преподать, – сказал дед и украдкой подмигнул Кларе. И добавил, наслаждаясь произведенным эффектом: – А то что же, собралась в институт поступать заграничный, а со знаниями беда!

4. Глава 3. Рождена, чтобы править

После возвращения из Сердца Холода дни потянулись маятные, суматошные. Неприкаянное время между историческими эпохами, время пустого трона и напряженного ожидания.

Формально Якоб Харальдюр еще правил, для дальних колоний и соседних держав ничего не изменилось. Но в Морадии испокон веков народ признавал лишь власть короля и королевы Севера. Отец Эвы стал для них не Императором, а регентом при дочери.

Все вокруг терялись в присутствии принцессы, да и сама она не совсем понимала, как себя вести. Ведь она уже не Эвика, младшее дитя императорской четы и всеобщая любимица, но еще и не королева Севера – такой статус она получит после замужества.

А до свадьбы надлежало выждать двадцать четыре дня. До того момента, когда, по расчетам придворного астронома, комета Найра Нинья подойдет ближе всего и будет видна даже днем. Появление на небе красной звезды с хвостом считалось особым знамением, сулившим великие события и перемену эпох. Разумеется, все прорицатели, от придворных магов до балаганных гадалок, наперебой предсказывали наступление счастливых времен. Те, кто посмел сказать иное, давно исчезли без вести, о них и не вспоминали.

Люди любят хорошие вести и добрые предсказания. Никто не хочет верить в дурное.

В эти последние недели весь дворец стоял на ушах – готовились. И только невеста оставалась спокойной. С чего бы ей нервничать? Все, что в ее силах, она сделала, изменить ничего нельзя, а значит, пусть идет своим чередом.

– Вы рождены, чтобы править, потому и воспринимаете власть как нечто само собой разумеющееся, – говорил Асхель Ауднадо во время одной из их ежедневных прогулок в саду. – Но придет время, и поймете, как она сладка. Ни любовные победы, ни богатство и роскошь не сравнятся. Вам невероятно повезло с судьбой, милая ойна, вам даже не завидуют. Вы словно звезда, далекая и недосягаемая.

Эва рассмеялась, и купол оранжереи приглушил звук, словно гигантская прозрачная подушка. Сейчас по нему змеились водяные дорожки, мешая разглядеть низкое пасмурное небо – снаружи шел снег.

Дворцовый сад, одно из множества чудес Фростпорта. Сильнейшие маги создали купол, невесомо прозрачный, прочный как сталь и теплый, как небо над тропиками. Сама природа поддерживала жизнь в этом оазисе: кипящие подземные ручьи раскаляли камни, те отдавали жар глине, которая равномерно и мягко подогревала почву, заменяя летнее солнце. А недостаток света восполняли магические лампы, яркие, но не слепящие глаза.

Обитатели дворца гордились огромной оранжереей и любили прогуливаться здесь. Особенно в такую погоду, как сейчас, когда на улице мела метель и казалось еще холоднее от пронизывающего до костей ветра.