– Всё в порядке, я же сказала, – недовольно повторила Уннен, щупая его лоб и щеки. – Ты, вроде, уже отогрелся. Так что ложись спать. Завтра – последний день, когда открыт путь к Древу. Вы должны предстать перед ним. Оно так захотело, и это нельзя отменить.

«Мне нужно увидеть их всех», – хотел сказать Хеймир, но не смог выговорить такую длинную фразу.

– Отдыхай и набирайся сил! Завтра важный день для тебя, Хеймир, и для остальных. Древо поведает вам вашу историю. Вы рождены для великих свершений, я уверена!

Она подошла к нему и ласково обняла за плечи.

«У меня никогда не было матери, – вдруг подумал он. – Никогда». Ее жест словно что-то ему напомнил.

Он издал горький смешок. Какие великие свершения? Жалкий побитый юнец с заплывшим глазом. Не способный постоять ни за себя, ни за друзей, тщедушный и хлипкий. Да что он – даже Кенлар, сильный и умный, который все на свете знал, оказался беспомощен против четверых напившихся отморозков. Хеймир в отчаянии обхватил голову руками и застонал. Уннен подсела к нему и крепко обняла, утешая.

– Ты не сумел защитить свою невесту, – с упреком сказала ему русоволосая Ирис, дочка Уннен. – Да и твой друг оплошал и оказался не столь уж умелым и сильным воином, раз позволил себя избить до бесчувствия и утопить в проруби. – А в конце она презрительно добавила: – Ну, от тебя, конечно, ничего путного и ожидать не стоило.

– Она не моя невеста, – едва слышно выдохнул Хеймир.

Илинора… была недосягаема. Слишком прекрасна и совершенна для него.

– Даже слепой, небось, видит, как ты на нее пялишься, – фыркнула Ирис. – Но и, правда, что с тебя взять? Зачем бы ты ей сдался?

– Они же изнеженные лиорентийцы, – пренебрежительно бросил Хрюр, жених Ирис. – Бреющие бороду. И для лиорентийцев вовсе не так плохи. По крайней мере, не трусы. И друга своего Хеймир не бросил.

Хрюр был, наверное, всего на пару лет старше, но выглядел очень свирепо. Именно он и его родственник вытянули Кенлара из проруби и надавливали ему скрещенными ладонями под ребра, чтобы из легких вылилась вода. Они же, собственно, вместе с другими Стражами, разобрались с еще остававшимися на ногах отмороженными дебилами.

Дебилы были из руянов, одного из островных племен, живших морским разбоем. Вообще Стражи Древа заставляли своих воинственных гостей все оружие сдавать в специальное хранилище – не считая поясных ножей, которые верниги использовали, чтобы резать мясо. Но руяны обошлись и без ножей.

Четверо против них двоих. Кенлар был быстрым, расчетливым и сильным, но в рукопашную никогда прежде не бился. После того как первым же удачным и неожиданным ударом он завалил одного из нападавших, трое руянов оттеснили его и Хеймира на улицу, вынудив отступить к самому берегу озера и отделив тем самым от Асгерды и Илиноры, которых окружили еще трое разбойников. Кенлар пытался отмахиваться своим ножом и даже кого-то ранил. Потом здоровый руян с заплетенной косичкой бородой выбил у Кенлара нож и вывернул руку в локтевом суставе.

Что произошло дальше, Хеймир уже не видел. Он понимал, что от него самого толку в драке, по сути, никакого. Единственное, что он реально мог – это отвлечь на себя внимание. Не то чтобы руянам удалось так уж легко с ним сладить – все же он был ловким и увертливым. Он решился было бежать за помощью, паникуя от одной мысли о том, что бросит Кенлара одного, но сомнения его разрешились сами собой, и не сказать, что благополучно: единственного хорошего удара ему хватило, чтобы отключиться и очнуться уже, когда его волокли по снегу, словно дохлую тушу.

В общем-то, он вовремя очнулся.