Тяжелое дыхание Сергей Ним

Итан сидел, прислонившись к стене, сжимая в дрожащей руке пистолет. Луч фонаря, закрепленного на шлеме, выхватывал из темноты груду камней, преградившую выход из тоннеля. Голубоватая пыль все еще оседала, поблескивая в тусклом свете. Он пытался дышать ровно, растягивая остатки воздуха в баллонах скафандра, но холодный ужас сдавливал грудь, и каждый вздох получался резким, хрипящим. Опустив взгляд, он посмотрел на пистолет, провел указательным пальцем по спусковому крючку, и в голове промелькнула пугающе ясная мысль: какая смерть будет менее болезненной – от пули в голову или от удушья?

Привыкший все просчитывать, даже на грани жизни и смерти он быстро взвесил все за и против. Сначала выбор казался очевидным. Смерть от удушья – медленная и мучительная. Перед тем как потерять сознание, человек еще какое-то время инстинктивно борется за жизнь, пытаясь сделать вдох. Мышцы, отвечающие за это простое, самое естественное для живого существа движение, сокращаются до спазмов, напрягаются до боли, отчаянно пытаясь заставить легкие втянуть воздух. Мысль об удушье вынудила Итана крепче сжать пистолет. Перед глазами вставали фотографии людей, умерших от нехватки воздуха, – за пятнадцать лет работы в полиции на этой богом забытой планете он повидал их немало. Ни один из погибших не выглядел так, будто легко расстался с жизнью. На побелевших лицах застыли маски ужаса и страданий.

Пуля в голову казалась очевидным выходом. Одно резкое движение пальца – и все. Но Итан вспомнил лекцию, которую слушал еще на первом курсе колледжа. Профессор, пожилой мужчина с ровным монотонным голосом, рассказывал об истории смертных казней и упомянул, что выстрел в голову во многих культурах считался гуманным способом лишения жизни. «Тем не менее, – отметил он, выдержав паузу, – никто не знает достоверно, что именно происходит в мозгу человека в момент, когда его разрушает выстрел. Существует гипотеза, что в это мгновение сознание человека воспринимает течение времени искаженно, намного медленнее». Другими словами, для стороннего наблюдателя смерть от выстрела в голову кажется моментальной, но жертва, возможно, проживает этот миг целую вечность, ощущая каждую крупицу боли – физической и душевной.

Правда ли это? С тех пор прошло почти двадцать лет, наука уже, наверное, знает ответ на этот вопрос. Но задать его было некому.

Эшли бы точно ответила, подумал Итан. Она всегда все знает. Его жена Эшли была биологом. Обратись он к ней, она бы спокойно отложила книгу, скрестила тонкие руки на груди и выдала бы короткую лекцию на эту тему, сославшись на два-три авторитетных источника и добавив, как обычно, долю сарказма. После чего покачала бы головой, будто разочарованная невежеством мужа, провела ладонью по коротким прядям, выбившимся из прически, и вернулась бы к чтению. Впрочем, нет, вспомнил он. Она была прикована к постели и уже не могла говорить. При этой мысли сердце его сжалось, а на глазах выступили слезы. Итан приставил пистолет к виску, закрыл глаза и мысленно попрощался с Эшли.

О несчастном случае Итан узнал меньше двух месяцев назад. Он сидел за столом в хранилище улик, занимаясь бумагами и потягивая остывший кофе. Обычный день в полиции Купола 7.

На планете Пелос, сырьевой колонии с непригодной для жизни атмосферой, люди жили в городах, размещенных под гигантскими куполами. Управление старалось дать гражданам работу, образование, но получалось это неважно: у каждого был знакомый, который так или иначе не вписался в социальную структуру Пелоса. Такими людьми занималась полиция. Сначала разговорами. Потом штрафами. Потом оружием.

Итан, как и многие в полиции, попал сюда по распределению сразу после колледжа. Учеба стоила дорого, поэтому он согласился на контракт с обязательной пятилетней отработкой на одной из колоний. Так он и оказался на этой планете. Впрочем, его родной мир мало отличался от Пелоса – жизнь под куполами везде была одинаковой.

Из-за высокого уровня преступности служба в полиции считалась опасной, но рисковали в основном оперативники – парни с оружием. Итан же проводил дни в тишине своего кабинета. В колледже он специализировался на дешифровке работе с криптографическим программным обеспечением, но местные бандиты и налетчики предпочитали хранить тайны с помощью угроз и подкупа, а не шифрования, поэтому на деле Итан занимался документами, видеозаписями, вещественными доказательствами разного рода – от гильз, найденных на месте преступления, до инженерных инструментов, переделанных в оружие.

Работа не казалась ему скучной. Каждый предмет, попадавший к Итану на стол, таил в себе некую историю, и ему нравилось их изучать. Он носил форму с жетоном и именной биркой, но оружие брал в руки два раза в год: стрелял в мишень, попадая шесть раз из десяти. Никогда не выходил в скафандре за пределы купола и в целом был доволен своей работой. Ему нравилась спокойная и предсказуемая жизнь. Когда контракт закончился, у Итана и мысли не было о возвращении. Жизнь под куполами везде одинаковая, его и здесь все устраивало.

Эшли была совсем другой. Биолог по образованию, она изучала вирусы, которые распространялись по галактике вместе с человеком, принимая порой крайне опасные формы. Если Итан работал, чтобы было на что жить, она – чтобы было для чего жить. В своей работе она видела миссию: предотвратить вспышки эпидемий, способные уничтожить население целых планет.

Мечтой Эшли было посетить Землю – колыбель человечества, откуда жизнь распространилась по всей галактике, место, где все началось.

– Не дороговатая выйдет поездка? – с улыбкой говорил ей Итан. – Да и долгая. Как насчет голографической симуляции?

– Будет в два раза дешевле, если я поеду одна. Как насчет голографической жены, пока меня не будет? – отвечала Эшли, имея в виду обстоятельства, при которых они познакомились. Это произошло пять лет назад.

***

Эшли работала в научно-исследовательском центре, когда ее привлекли к расследованию в качестве консультанта. Назначение ей не понравилось. Капитан Уотсон, глава отдела, разговаривал с ней, не поднимая глаз от документов, всем своим видом давая понять, что у него есть дела поважнее. Затем он нехотя поднялся из-за стола и указал пальцем в конец длинного коридора.

– Спуститесь на этаж ниже и постучите в дверь с табличкой «Вещественные доказательства». Сержант Бейтс вам все покажет, – сказал Уотсон и снова уткнулся в бумаги.

Эшли нашла нужную дверь, постучала, но никто не открыл. Тогда она толкнула дверь и замерла, увидев странную картину: девушка в обтягивающем платье стояла на столе, жестикулируя и беззвучно говоря что-то в стену. Лишь спустя мгновение Эшли поняла, что перед ней голографическая проекция – очень реалистичная. За столом сидел полицейский с наушниками на голове, мужчина примерно ее возраста – лет тридцати. Взгляд его упирался в экран компьютера. Во внешности ничего необычного, но Эшли подумала, что он совершенно не похож на крупного парня с квадратной челюстью и туповатым взглядом, которого изображали на плакатах, призывающих вступать в ряды полиции.

Понимая, что сержант ее не слышит, Эшли сначала тихо поздоровалась, затем, не дождавшись реакции, хлопнула в ладоши. Не самое вежливое приветствие, но и ситуация была необычной. Мужчина тут же подскочил, девушка на столе замерцала голубым светом и исчезла.

– Прошу прощения, – сказал он. – Вы, наверное, доктор Льюин?

– Да, – кивнула она, протягивая руку. – Зовите меня просто Эшли.

– Сержант Бейтс, то есть Итан. – Он сдавил ей руку чуть сильнее, чем следовало. После неловкой паузы добавил: – Это была голограмма, проектор относится к одному делу, нужно было проверить, что на нем.

– Поразительное качество, – отметила она. – Должно быть, то самое шестое поколение, которое используется для тренировочных симуляций?

– На самом деле пятое, но модифицированная версия с повышенным разрешением и подавлением артефактов. Впрочем, вы, наверное, хотите ознакомиться с материалами дела? – Он подвинул ей стул.

Материалы они разобрали быстро – Эшли поразило, что сержант помнил наизусть инвентаризационные номера каждой улики. Он лишь отмахнулся, заметив, что любой бы их запомнил, введя в такое количество отчетов, и поинтересовался, чем занимается она, когда не помогает полиции. Эшли начала рассказывать о своей работе, исследованиях, а увлекшись – о земной флоре и фауне. Они быстро нашли общий язык, и позже их беседа продолжилась в неформальной обстановке – рабочий день подошел к концу, и Итан пригласил ее в бар неподалеку.

Позже они не раз вспоминали день знакомства: Итан говорил, что повел ее не в «Чаки», куда постоянно ходили полицейские, а в «Капри Таун» – место для особых случаев.

– Тогда я сразу понял, что встреча с тобой – самый особый случай в моей жизни, – улыбаясь, говорил он.

Они поженились не сразу, хотя очень скоро поняли, что судьба свела их не просто так. Эшли по-прежнему работала в научном центре и мечтала когда-нибудь отправиться на Землю. Итан никогда не думал об этой далекой планете, но Эшли рассказывала ему про острова, поросшие густыми лесами, животных и в особенности подводный мир.

– Знаешь, почему на Пелосе территорию вне куполов называют океаном? – спросила она однажды вечером, оторвавшись от чтения.