Наша Тема становилась жестче в плане физическом – но Мари сама этого хотела, ей никогда не нравились нежности, легкие прикосновения и – особенно – мои попытки разбавить садистские практики поцелуями или поглаживаниями. Это выбивало ее из процесса, она теряла способность испытывать сабспейс и от этого бесилась. Я же, получая от нее слишком мало «обратки», порой специально ломал ей кайф – просто для равновесия, так сказать. Мне нравилось довести ее почти до конца – и остановиться, почувствовав, что Мари вот-вот нырнет в ощущения. Я знал, что Олег так поступает со всеми своими нижними – но в какой-то момент все-таки дает им возможность испытать то, ради чего, собственно, всегда и затевается экшн – сабспейс. Это что-то сродни оргазму, но обычно более глубоко эмоционально и длится намного дольше. Мари порой ходила чумная сутки, у нее был затуманенный взгляд, совершенно расфокусированный и какой-то блуждающий, у нее подрагивали руки, а движения становились заторможенными и неверными. Потом это проходило, конечно.

Так вот, иногда мне доставляло настоящее удовольствие лишить Мари этого кайфа – как она лишала меня моего. Я с годами уже не мог довольствоваться исключительно садистскими практиками, как Мари, мне нужен был дээс, с которым у нас никак не складывалось.

Я пытался обсудить это с Олегом, но тот, в то время уже полностью отошедший от словесных практик и всей этой возни с дисциплиной и наказанием, меня, конечно, не понимал. Ему доставляло удовольствие только извивающееся под кнутом или плетью тело, и он уже, видимо, не помнил, каково это – реализовывать свое желание иными способами.

– Тебе, вероятно, нужна просто другая нижняя, – говорил он мне, когда я звонил и рассказывал о возникшей проблеме. – Та, которой будет в кайф то, что у тебя в голове.

– Мне не нужна другая, как ты не понимаешь? Я хочу этого с Машкой.

– Хотеть ты можешь чего угодно. Но если она не готова или не может тебе этого дать – то это тупик, ты ведь понимаешь, надеюсь? Основной принцип… – но я перебил:

– Олег, я знаю, что ты скажешь. Добровольность и так далее. Но мне-то что делать?

– Определяться, – невозмутимо ответил мой друг. – Решить для себя, чего ты на самом деле хочешь. Но, если честно, Диня, ты меня беспокоишь в последнее время.

– С чего?

– Заблудился ты немного, как мне кажется.

– То есть, если я хочу идти каким-то своим путем, а не тем, которым идешь ты, это значит, что я заблудился? А может, это ты не туда свернул?

– Возможно, – абсолютно спокойно отозвался Олег. – Но пока я держу себя в руках, все в порядке. А вот ты…

– А что – я? Я в норме.

– Нет, Диня, не может быть в норме человек, который упек свою нижнюю в психушку.

Я разозлился – можно подумать, я целенаправленно доводил Машку до нервного срыва! Кто мог предположить, что самая обычная дээсная практика, которая, кстати, очень заходит многим нижним, вдруг настолько травмирует ее? Подумаешь – сняла стринги и минет сделала при постороннем человеке! Тоже мне – травмирующее воздействие! Север, к примеру, еще не такое вытворяет со своей Иркой, и ничего, все живы-здоровы. Правда, в тот момент я еще не догадывался, что Ирка – обычная шлюха, у которой вообще нет берегов в плане блуда и прогулок по чужим рукам, и Север просто использует это в своих целях, и вовсе не он воспитал это в своей нижней.

– Знаешь, братец, в психушку она сама угодила, я тут…

– Ты тут виноват со всех сторон! – повысил голос Олег. – Ты знал, что она не нижняя, когда замутил весь этот цирк! Ты не мог не понимать, что для нее такая практика не по силам! Ты с ней не первый год, у вас нет ничего, кроме СМ, так неужели ты думал, что она вот так, без подготовки, опустится вниз в дээс? Ну, результат закономерен, ты его видел. Не помню, чтобы тебе понравилось, иначе ты не звонил бы мне в истерике.