В посылке оказался ворох открыток под слоем разноцветных бумажек. На каждом маленьком листочке были разные короткие послания. «Ты хорошая!», «И добрая!» – всем своим красноречием заверял аккуратным почерком Бо. «Спасибо, что веришь в меня!» – благодарила Минди, заканчивая предложение сердечком. «Будь всегда такой красивой!» – желала аристократичная надпись Марка. «НЕ БУДЬ ГРУСНОЙ КАКАШКОЙ, КРАСОТКА!» – весело кричала надпись Мо. «Я скучаю по тебе, моя мышка!» – говорил мне через красный листик Джон. В щеки ударил жар.

На дне ящика лежали подарки. Красивая свеча темно-синего цвета от Минди была завернута в крафтовую бумагу и пахла сиренью. Минди по своему обыкновению украсила свечку фиолетовыми бусинами, аккуратно впаянными в воск, что ещё больше укрепляло ассоциацию с сиренью. Я бережно поставила подарок на прикроватную тумбочку.

Розовое складное зеркальце с камнями от Марка. Тяжелая штука, – заметила я. Марк руководствовался тремя правилами при выборе презента для девочек: подарок непременно должен быть розовым, дорогим и связанным с красотой. Впрочем, и меня, и Минди всё устраивало. Только Мо не всегда могла оценить всю «фантазию», с которой подходил Марк к выбору, и заставляла его краснеть, уставившись на него с пудрой в руках. Дорогая вещь отправилась в дорогую сумочку.

Мо и Бо подарили мне игрушку в зеленой шляпке. Я рассмеялась: кукла была сшита наспех, глаза на разной высоте, руки и ноги разного размера. Явно работа Мо. Но шляпа, шляпа была сшита с большой любовью и аккуратностью. Я так и видела, как огромный Бо держит своими ручищами маленькую иголочку и шьет каждый вечер. Шляпа была почти как у него, напоминала рыбацкую, но из новенькой темно-зеленой ткани и с красивым пером на боку.

Я в очередной раз запустила руку в коробку. Лаковый чехол лег в ладонь. Я нетерпеливо открыла подарок – часы. Маленькие серебряные часики едва слышно тикали. На обратной стороне циферблата красовалась выгравированная надпись: «Я считаю минуты до встречи с тобой. Твой Джон». Так трогательно! «Я тоже скучаю по тебе, прости, что не могу сказать, что люблю тебя. Это ведь так, я люблю, но я же просто трусливая мышка», – думала я, синхронно отсчитывая секунды с драгоценными часиками.

Я отчаянно пыталась писать слова любви на бумаге каждый день, но комкала и выбрасывала листы в урну. Вместо этого я часто высылала друзьям посылки. Бо получал новые перчатки и всякие непонятные для меня штуки для бокса. Мо вручались все новинки из магазина приколов. Минди доставались все новомодные шмотки – как мои, так и мамины. Маме быстро надоедали вещи, поэтому она и не замечала пропажи. А Джон и Марк получали рыболовные снасти, ножи и папин коллекционный алкоголь. Я не хотела их подкупать, просто не могла выразить любовь словами. Меня этому не учили. Меня учили выражаться «материально».

Заканчивалась весна. В карманах еще оставались непрочитанные записки, и я шла на экзамен. В почтовом ящике я нашла запоздалое поздравление от Джима и подарок – позолоченную ручку. Без труда заполнив тест раньше отведенного времени, я запустила руку в карман. «Я люблю тебя, Джоан!» – громом ударила надпись на розовом листочке. Я вылетела из класса, по пути кинув экзаменационный лист и позабыла осиротевшую ручку на столе. Быстрым, решительным шагом направилась вдоль улицы.

«Я должна! Я хочу ему это сказать!» Влетев на почтовую станцию, я выбрала самую яркую и самую романтичную открытку. На красном фоне сидела скромная мышка и протягивала сердечко читавшему.

«Я люблю тебя, Джон! И считаю минуты до нашей встречи. Мне невыносима мысль, что ты так далеко. Пожалуйста, не отпускай меня больше!» – подписала и решительно бросила в ящик.