– Он нам не одобряет, а сам всё употребляет, – парировала та. – Рыженький, подливай!

Рыженький, он же Геннадий-Пожарный, оказался истинным украшением вечера. С платиновым загаром, небесными глазами, и скулами, острыми как у моделей с афиши фэнтези-романа. Сбросив каску под стол, он элегантно налил полбокала Снежане, за что и получил от неё лучезарную, но потенциально опасную улыбку. Щелчок пальцев – и по залу разнеслось нечто громкое и крайне провокационное: «Танцуй для меня на столе стриптиз…»

Девочки, визжа от счастья, потащили своих фаворитов обратно на сцену. Танцевали они, конечно, как лесные ведьмы под луной – не в такт, но с душой. Гена и Егор ловко подхватили импровизацию и превратили неуклюжие попытки в нечто почти хореографическое. Почти.

Я же стояла у сцены, опершись локтями, потягивала из бокала и наблюдала за этим магическим шоу, в котором диковатое веселье переплеталось с каким-то почти детским восторгом.

Неля и Марья тем временем посвящали Настю в премудрости семейной жизни с представителями «тёмной лиги».

– Настёна, ты себя только не накручивай, – говорила Марья, почесывая носик. – В первое время, конечно, кажется, что ты живёшь с чудовищем, а потом посмотришь, кто к тебе в помощники приедет – и поймёшь: лучше уж своё родное чудище, чем лысое вонючее нечто с дубиной и словарным запасом на три слова.

– Вот-вот, – кивала Белоснела, – быть женой злодея – это тебе не фунт изюма. Сплошные бонусы.

– Это каких таких бонусов? – поинтересовалась Настя, разом повзрослев на бокал.

– Ну, во-первых, боятся и уважают. Даже если захочешь кому гадость сделать – достаточно фамилию назвать. Во-вторых, если похитят – вернут. И, бывает, с извинениями. В-третьих, скучно точно не будет. В-четвёртых, измены исключены. У злодеев, как встретят свою половинку, глаз замыливается. В-пятых, деньги. Откуда – никто не знает, но они есть. В-шестых, они всё помнят! Все намёки, все вздохи, даже твой цикл. Правда, с беременностью туговато, но со временем доходит. И потом, муж мой юрист – а это уже почти злодей. В Сказочном о нём одни соболезнования!

И Белоснела снова пошла в атаку – на тему, как её Дарий тиран, самодур и любовь всей её жизни в одном флаконе. Марья пыталась остановить поток откровений, но в итоге и сама скатилась в ворчание на своего благоверного. Настя молча кивала, потягивая вино и глядя так, будто слушает сказки у костра. Уж ей-то на Ярополка жаловаться грех – тот и добрый, и спокойный, и с мозгами. Вот бы половину его добродетелей Диме передать. Хотя кого я обманываю? Мне и ворчащий Дима нравится. Особенно когда ворчит на меня, а не на политику.

– Варвара, разрешите пригласить вас на танец? – раздалось прямо у меня над ухом.

Я подняла голову – передо мной, на корточках, светился Евгений-Тарзан, как лампа Алладина на новой батарейке. Улыбка до ушей, глаза искрятся, рука протянута. Ну как тут устоять? Я вложила свою ладонь в его, как в волшебное заклинание, и с чувством полной нереальности момента взобралась сначала на стул, потом на сцену. Парень, не отпуская, увлёк меня в пляску.

Сначала я пыталась что-то там двигать бёдрами, но длинное платье этому сопротивлялось как проклятие рода. Тогда Гена, не моргнув, отцепил от своего костюма пару креплений и ловко заколол мой подол, оголив ноги до середины бедра. Вот тут-то я и поняла, что настоящая сказка начинается именно с платья… вернее, с его отсутствия.

Через минут десять Снежана, сияя как новогодняя ёлка, затребовала урок по стрип-пластике. Стриптизёры согласились без споров, как будто это у них в контракте прописано.