Спустя час этой болтовни Онри мог написать биографию Мэстре Ки. Спустя два часа готов был сдать экзамен по этому предмету. На третьем часу он уже просто кивал, глядя на милую мордашку Лерайи, а на четвертом научился даже что-то отвечать, не вникая в суть разговора.

Примерно в таком состоянии он и находился, когда Лерайя принялась что-то рассказывать про большой раскидистый куст с острыми листьями, хихикая и тыча в его сторону пальцем. Онри кивал ей, думая о том, не приготовил ли уже Джебб что-нибудь поесть. А Лерайя все рассказывала и рассказывала, активно жестикулируя и потряхивая пышно уложенными волосами. В какой-то момент она сделала жест, как будто приглашая Онри ознакомиться с кустом: то ли понюхать его, то ли попробовать на вкус. Он бездумно кивнул и потянулся рукой.

Испуганный крик Лерайи ударил его по ушам не хуже настоящего хлыста. Онри удивленно повернул к ней голову, выплывая из задумчивости, а в следующее мгновение его указательный палец, как раз едва-едва коснувшийся кончика ближайшего листка, прожгло нестерпимой болью. Как будто молния ударила его и пробежалась до локтя, напрочь отшибая чувствительность. Рука сразу стала какой-то ватной, а палец и вовсе не слушался. Впрочем, чувствительность вернулась быстро – куда быстрее, чем Онри хотелось бы – и сменилась адским жжением.

- Нет! – снова крикнула Лерайя, когда он попытался сунуть палец в рот, чтобы хоть как-то унять ощущение, будто у него на коже горит масло. Но девушка опять не успела: кончик языка как раз коснулся ужаленного места, и жжение сменилось ЖЖЕНИЕМ.

- Блинчики-пончики, - простонал Онри сквозь сжатые зубы, держась за пострадавшую конечность.

- Я же Вам говорила! – Лерайя приплясывала рядом, сочувственно ломая руки, но не зная, как помочь. – Вы что, специально, да? Специально? Вы мне не поверили, что ли?

- М-м-м, - промычал Онри, которого прошибло холодным потом, как если бы он только что съел острый перчик.

- Вы хотели сами испытать? – ужаснулась девушка, по-своему истолковав его мычание. – Пройти это испытание вслед за моим братом? О, боги! Немыслимо. Пожалуй, мне такое даже не понять. Но я восхищаюсь Вами. Бесспорно, Ваша верность достойна быть воспетой в балладах!

Онри покосился на нее сквозь выступившие слезы. Ни о какой верности он, разумеется, не думал. Он вообще ее не слушал, оттого и попал впросак. Теперь, задним числом, он припомнил, как она только что рассказывала какую-то длинную и веселую историю про брата и старика-садовника и их спор о том, что такое мужественность.

- Как долго… - начал Онри и недоговорил, сделав перерыв на судорожный вздох, чтобы перетерпеть очередную волну жара.

- Дня два, я думаю, - поняла Лерайя и сочувственно коснулась его плеча, как будто желая, но не умея облегчить боль. – Хотя, чувствительность пальцу вернется к вечеру, а жжение уменьшится уже через пару часов. Вы, главное, в воду не засовывайте – хуже будет.

- Не буду, - пообещал Онри, которого опять прошибло холодным потом при воспоминании о второй волне пламени, что возникла в многострадальном пальце от прикосновения к влажному языку.

- «Огненный шершень» - очень опасное растение, - заметила Лерайя. – Этот еще маленький. А вот в лесах на западе, говорят, они вырастают на сотни шагов и могут свисать чуть ли не с каждого дерева. Один раз не досмотришь, влепишься в такую «веточку» и рухнешь без движения прямо ему на корни. И будешь лежать там и ждать несколько дней, пока оно тебя живьем не переварит. Жуть.

Действительно жуть. И зачем такую дрянь в княжеском саду выращивать? Они бы еще «Драконью кучку» высадили – для красоты и аромата.