Ки был единственным в этом мире, кто хотя бы теоретически подходил на эту роль. Он умудрился влюбиться вопреки общепринятой морали. Оставалось только надеяться, что княжич не солгал, не переоценил свое чувство. А еще нужно было довести это чувство до апогея, чтобы точно сработало, ведь Онри знал: сфера эмоций – самая ненадежная часть жизни.

Онри не был ни знатоком искусства любви, ни талантливым актером. Хуже того: ему было стыдно перед другом, и хотелось, чтобы после того, как правда откроется, и Ки узнает, что был подло использован, княжичу было куда вернуться. Кто знает, может, эта красавица Маори смогла бы утешить его? Так что задача стояла сложная: нужно было одновременно и заставить чувства Ки развернуться как следует, и не переборщить (вот уж чего не хватало!), и не дать ему сорвать свадьбу, оскорбив ни в чем не повинную девушку.

За девушку Онри боялся больше всего: уж слишком активно Ки противился браку. Да и вообще, княжича после схватки на турнире будто подменили. Хотя и сам Онри чувствовал себя не в своей тарелке. Да что там: он просто не знал, куда деться от происходящего. Обманывать несчастного княжича ему отчаянно не хотелось. Но и быть беспомощной игрушкой в руках окружающих - тем более. А единственным способом вернуть себе прежнюю свободу воли было воспользоваться чувствами Ки для пополнения собственного резерва. Как же гадко...

- Тук-тук! – раздался со стороны окна звонкий голос.

Онри вздрогнул и обернулся: в арке, ярко освещенная утренним солнцем, стояла Лерайя. Точнее, она висела в воздухе, покачиваясь на постоянно движущемся водном потоке, цеплявшемся за стену.

- Гнутая вилка, - выругался Онри. – Что Вы там делаете? Заходите скорее внутрь, пока не упали.

- Упаду – не страшно, - беспечно сказала девушка, но в окно все-таки шагнула. – Водяную «подушку» подставлю. Я, конечно, не Ки, но тоже неплохо умею колдовать. Светлого утра.

- И чистого дня, - механически отозвался Онри. – Вы, наверное, пришли навестить Ки? Но его здесь уже нет: ушел к дяде.

- Нет, брата я встретила внизу, - отмахнулась девушка. – И он велел мне подняться сюда и составить Вам компанию. Говорит, у Вас временные трудности с колдовством, а потому Вы заперты на этаже и не можете даже спуститься в сад без посторонней помощи. Так что моя вода к вашим услугам! Хотите куда-нибудь сходить?

Онри неловко улыбнулся. Вообще-то, его вполне устраивало одиночество. А помочь, в крайнем случае, могли и Джебб с Куном. Честно говоря, Онри предпочел бы вообще не высовываться почем зря: за прошедшие дни в нем накопилось столько злости, что едва дорвавшись до первого попавшегося неприятного человека (а им стал Мэстре Чу), он тут же всю ее на него и вылил. Необдуманно и необъяснимо. Отчего-то дядя Ки ассоциировался у него с принцем из прежнего мира и вызывал желание отогнать его от себя – а заодно и от Ки – подальше. Поспав и освежив мысли, Онри, разумеется, сказал себе, что личная неприязнь – не повод настраивать Ки против родственников. Но встречаться с Мэстре Чу все равно больше не хотелось.

Пока он обо всем этом думал, Лерайя с любопытством, граничащим с невоспитанностью, его разглядывала.

- Интересно, что в Вас такого? – спросила она, обойдя его кругом. – Мой брат говорил о Вас с таким участием. Он очень беспокоится – больше даже, чем обо мне. Вы его лучший друг, да?

- Боюсь, дело всего лишь в чувстве вины, - сказал Онри, чтобы сразу пресечь романтические фантазии этой юной особы. – Ваш брат косвенно виноват в том, что я потерял силы.

- Как же он был так неосторожен? – расстроилась Лерайя. – Наверное, места себе сейчас не находит. Так вот отчего он вчера был такой дерганый. Хотя сегодня уже просто лучится от счастья. Знаете, он вернулся из Аттарии совсем другим человеком. Совершенно его не узнаю.