Тот, кто ждал ее Яника Леро

Глава 1 Возвращение

Николас сжал телефон так, что костяшки пальцев побелели.

– Она возвращается… – его голос прозвучал почти беззвучно, словно чужой.

Лёгкая дрожь пробежала по рукам, но он даже не заметил. Экран потух, но он продолжал смотреть в него, будто надеясь, что слова матери проступят на стекле, подтверждая реальность происходящего.

Её голос ещё звучал в голове, но содержание разговора расплывалось. О чём она говорила дальше? Он не помнил. Всё, что осталось в сознании, – одно предложение, одно имя.

Пять лет.

Пять долгих лет он не видел её. А теперь…

Она возвращалась.

Телефон снова завибрировал, и Николас вздрогнул, словно его выдернули из затяжного кошмара. Он моргнул, провёл рукой по лицу и взглянул на экран. Миранда.

– Слушаю, – ответил он глухо.

– Мистер Реймонд, звоню напомнить, что завтра у вас интервью на ведущем канале, – голос его помощницы звучал профессионально, но с лёгкой ноткой напряжённости. – Предвыборная кампания в сенаторы набирает обороты, и нам нужно закрепить позиции. Ваш рейтинг довольно высок, но конкуренты не дремлют. Вам необходимо прибыть в студию к одиннадцати утра.

Николас не сразу ответил. В голове продолжало звучать лишь одно слово.

Возвращается.

Он медленно поднялся, подошёл к панорамному окну, за которым расстилался ночной город, полный огней, чужих жизней, суеты… Всё, что имело значение секунду назад, вдруг поблекло.

– Понял, – наконец отозвался он, но голос его был холоден, как лёд.

Завтра он скажет всё, что от него ожидают. Улыбнётся в камеру. Одержит победу в очередном раунде политической гонки.

Он знал, что это интервью важно. Он должен быть собранным, уверенным, безупречным.

Николас провёл рукой по лицу и медленно перевёл взгляд на стол.

Там, неизменно, все эти годы стояла фотография.

Он и Оливия.

Её смех замер на снимке, искрясь в огромных глазах, лучась в беззаботной улыбке. Она всегда была рядом. С самого детства. Их родители дружили столько, сколько он себя помнил, и они росли бок о бок, как брат и сестра… или, по крайней мере, так думали все вокруг.

Разница в шесть лет? Пустяк. Она тянулась за ним, ловила каждое его слово, пыталась угнаться, даже когда он, смеясь, убегал вперёд.

"Никки, подожди!"

Он помнил её – с растрёпанными косичками, в смешном платье, которое всегда было ей чуть великовато. Она объявляла себя его «помощницей», гордо шагая рядом, и ужасно злилась, когда он не брал её с собой.

"Ты без меня пропадёшь!"

Боже, какой она была смешной… и какой настоящей.

Николас усмехнулся, но в этой улыбке не было лёгкости.

Когда всё изменилось? Когда её смех перестал быть просто звуком, а стал чем-то большим? Когда её улыбка начала сжимать его сердце так, что становилось трудно дышать?

Он закрыл глаза.

Оливия возвращалась.

Николас провёл пальцем по рамке, взгляд невольно задержался на её глазах.

Это фото было сделано перед её отъездом в университет.

Оливия улыбалась. Лёгкая, теплая, чуть озорная улыбка. Но теперь, спустя годы, он видел то, чего, возможно, не замечал тогда.

Боль.

Глубоко спрятанную, замаскированную за привычной жизнерадостностью, но всё же живую, настоящую.

Она потеряла родителей за год до этого.

Вернее… они пропали.

Николас нахмурился. Воспоминания нахлынули, густым туманом окутывая сознание.

Те дни…

Страх и надежда сменяли друг друга, каждый новый рассвет приносил новую боль. Каждый звонок – короткий миг затаённого ожидания. Вдруг это они? Вдруг нашлись?

Но каждый раз – нет.

Его родители сделали всё, что могли. Подключили лучших специалистов, пустили в ход связи, деньги, влияние. Искали. Искали, пока оставалась хотя бы крошечная возможность.

Но самолёт, на борту которого были мистер и миссис Лавель, исчез с радаров. Больше – ни сигнала, ни следа, ни объяснений.

Пропавшие без вести.

Два слова, ставшие приговором.

Для всех.

Кроме неё.

Оливия жила с верой, что они где-то там… живы.

Он помнил, как каждую ночь она засыпала, сжимая в руках телефон. Как вздрагивала при каждом звонке, как отчаянно искала знакомые номера в списке входящих.

Но звонка так и не последовало.

Николас сжал челюсти, заставил себя оторваться от фотографии. Сделал глубокий вдох, медленно выдохнул.

Завтра его ждала новая битва.

Предвыборная гонка поглощала все его мысли и силы, не оставляя места ни для отдыха, ни для простых радостей. В голове уже звучали слова предстоящего интервью, стратегические планы и цифры, которые требовали его внимания. Он включил воду, вглядываясь в зеркало, которое отражало его усталое лицо.

Она возвращается....

Глава 2 Почему все так сложно

Оливия бросила взгляд на часы. Один час.

Шестьдесят минут, прежде чем её самолёт взмоет в небо, унося туда, куда она так долго боялась вернуться.

Домой.

В Милавию.

Сердце сжалось.

Каждый перелёт был для неё испытанием, напоминанием о той ночи, что перевернула её жизнь.

Она помнила всё до мельчайших деталей: нервное ожидание новостей, тревожные взгляды взрослых, холодный голос диспетчера, объявившего, что самолёт её родителей исчез с радаров.

Исчез.

Не разбился, не потерпел крушение.

Просто пропал.

Оливия судорожно сглотнула и потянулась к кулону на своей шее – к единственному, что осталось от матери.

Тонкие пальцы сжали серебро, словно ища в нём тепло, а вместе с ним – хоть каплю утраченного чувства защищённости.

«Мои любимые, я до сих пор надеюсь, что вы живы…»

Мысль пронеслась в голове, оставляя за собой острую боль.

Сколько бы времени ни прошло, надежда не покидала её.

Но она научилась жить дальше.

Её не оставили одну.

Семья Реймондов протянула ей руку, окружив заботой и теплом, словно она была их собственной дочерью.

Они оплатили её учёбу, поддерживали во всём, приезжали, когда могли.

Они были её семьёй.

Их помощь не была продиктована чувством долга. Это была любовь.

И в этот момент Оливия почувствовала, что, несмотря на все потери, она не одна.

Оливия знала, что их забота была искренней – без принуждения, без обязательств, без пустых слов. Это было настоящее тепло, единственный свет, который не угас даже в самые тёмные дни.

Но среди всех, кто оставался рядом, был один человек, которого она не видела уже пять лет.

Николас.

Его имя вспыхнуло в её мыслях, и на губах невольно заиграла улыбка.

Они были неразлучны с самого детства – ближе, чем друзья, роднее, чем брат и сестра.

Он всегда защищал её, всегда был рядом. В её памяти всплыли обрывки далёких лет: его смеющиеся глаза, тёплая ладонь, тянущая её за собой, уверенный голос, говорящий, что он никогда её не оставит.

Как сильно он изменился?

Оливия знала, что он теперь другой.

Миссис Реймонд рассказывала, что Николас ушел с головой в работу, что политика полностью поглотила его. Теперь он баллотируется в сенаторы, и она не сомневалась, что добьётся успеха.

Она всегда верила в него.

Он был человеком, который никогда не сдавался.

Но в её воспоминаниях Николас оставался тем же мальчишкой, что однажды пообещал, что будет рядом, что бы ни случилось.

Объявление о посадке разорвало её мысли.

Оливия вздрогнула, ощущая, как волнение струится по венам.

Сердце гулко билось в груди, а с прошлым пришёл и страх – страх перед перелётом, перед неизвестностью, перед тем, что ждёт её в родном городе.

Она глубоко вдохнула, стараясь успокоиться.

"Ну что ж, встречай меня, Милавия…" – прошептала она тихо, словно обращаясь к родному городу, который был для неё чем-то большим, чем просто местом на карте. С этим мыслями она начала подниматься на борт, готовая к встрече с тем, что её ждало.

******

Николас проснулся от резкого телефонного звонка. На экране высветилось имя матери. С замирающим сердцем он схватил телефон, пытаясь прогнать остатки сна.

– Николас, ты уже выехал в аэропорт встречать Оливию? – спросила она с таким естественным тоном, как если бы это был самый очевидный вопрос на свете.

Он застонал, осознавая, что совершенно не помнил, о чём говорила мама. Теперь все стало ясно. О, Боже, он был так поглощён своими мыслями, что не обратил внимания на её слова.

– Николас? – мать проговорила его имя с лёгким упрёком в голосе. – Ты что, забыл?

– Нет, мама, всё в порядке. Мой водитель поехал за ней, – соврал Николас, зная, что мать начнёт его упрекать. – Сам я не могу ее встретить, у меня важное интервью.

– У тебя с твоей работой совсем нет времени на семью, – ответила она с лёгким упрёком. – Оливии не было пять лет. Надеюсь, после интервью ты найдёшь время для нас?

– Конечно, мама, – сказал он, стараясь поскорее завершить разговор. – Я постараюсь.

Закончив звонок с матерью, Николас быстро набрал номер своего водителя. Он дал все необходимые распоряжения и, услышав, что водитель уже в пути, выдохнул с облегчением.

«Так даже лучше», – подумал он, чувствуя, как напряжение немного ослабевает.

Увидеть её сейчас, перед важным интервью, было бы слишком тяжёлым испытанием.

Николас понимал: он должен быть сосредоточен. Каждый его шаг, каждое слово, каждая эмоция – всё должно быть просчитано, выверено.

Но сердце…

Сердце не соглашалось с разумом.

Оно сжималось от предчувствия, билось глухо и неровно.

Чёрт.

Почему всё так сложно?

Почему одно имя, одна мысль о ней могли разрушить всю его выдержку?

Глава 3 О чем ты говоришь

Оливия, после долгого и утомительного перелёта, чувствовала себя разбитой, но стоило ей только выйти из аэропорта и вдохнуть свежий, солёный воздух, как её охватил необъяснимый прилив сил.