Внутри всё ещё дрожала туго натянутая струна. Так туго, что она почти слышала звук её вибрации.

Разулась – холод паркета под босыми ступнями оказался неожиданным, но приятным.

Подумала включить музыку – что-то нейтральное, ненавязчивое, заполнить воздух звуком. Но не включила.

Взяла телефон.

Открыла заметки.

Хотела записать что-то – зацепку для себя, чтобы потом вернуться к этим мыслям, когда в голове будет меньше шума. Вместо этого стала перематывать экран. Дальше. Дальше. Какие-то давно забытые записки.

Взгляд зацепился за что-то.

Старая заметка. Забытая. Пароль. От почты, которой она уже и не помнила, когда пользовалась.

Она посмотрела на строку цифр и букв. Зачем она вообще его сохранила?

Не стала думать об этом.

Ноутбук стоял на столике у окна. Она нажала на пробел и экран засветился призрачным светом.

Почти автоматически открыла браузер, ввела данные, нажала «Войти».

Пальцы были ледяными, но она почти не чувствовала этого.

И там было письмо. От него. Отправлено восемь лет назад.

Она замерла.

Грудь сжалась, дыхание стало поверхностным. Она не была готова.

Она когда-то знала, что это письмо было. Когда-то она увидела в ленте «Непрочитанные», но закрыла вкладку, решив, что не хочет знать, что там написано.

Тогда ей казалось, что она не справится. Тогда она выбрала не читать.

А теперь оно перед ней.

Она нажала.

Первое, что бросилось в глаза – её имя. Не просто как обращение. Он писал его отдельно, первой строкой, как будто сам факт написания этого имени уже значил что-то.

«Ты, наверное, не откроешь. Или откроешь, но не ответишь.

Но мне нужно это сказать.

Я думаю, что мы оба притворяемся, что ничего не происходит. Что это просто дружба, просто привязанность, просто общение двух людей, которые понимают друг друга слишком хорошо. Но это не просто…»

Она перестала читать. Сглотнула, но ком в горле не исчез.

Всё вокруг – темнота, прохлада поверхности стола под её ладонью, приглушённые звуки ночного дома – вдруг стали неважными.

Она дочитывала быстрее, чем могла осознать смысл.

«…ты знала, что я влюблён в тебя, раньше, чем я сам это понял…».

Она прикрыла глаза.

Ощущение падения. Пустота внутри. Как будто она провалилась в себя. Как будто мир снова открылся и показал ей возможность, которая уже давно невозможна.

Она глубоко вдохнула, задержала воздух в лёгких.

Если бы она тогда открыла письмо – что-то было бы по-другому?

Она не знала.

Но почему-то ей казалось, что теперь уже неважно.

***

Она вошла в кухню, стараясь двигаться ровно, будто ничего не случилось. Не смотреть в сторону мужа, чтобы он не задал вопрос. Не останавливаться, чтобы не сорваться.

Чай стыл на столе.

Сесть, механически отпить. Ещё раз.

Встать, ополоснуть чашку, поставить на сушилку.

Выйти.

В коридоре было темно, воздух был густой, как перед грозой.

Она закрыла дверь своей комнаты, повернула защёлку.

Глубокий вдох. Медленный выдох. Ощущение тишины.

Наконец-то.

Как всегда в такие моменты, всего было слишком много. Слишком много мыслей, слишком много ощущений, слишком много себя.

Она не то, чтобы привыкла к этому. Но знала – в моменты полного выгорания, когда силы на пределе, мир сужается до четырёх стен, до одного окна, до темноты, в которую можно было уйти, чтобы восстановить себя.

Она знала этот ритуал.

Закрыть двери. Не брать трубку. Отключить звук на телефоне, чтобы сообщения не тянули её обратно. Впасть в это состояние так, как впадают в воду – медленно, но неизбежно.

Она села на пол у кровати, вытянув ноги, прислонилась спиной к матрасу.

Голова гудела. Нужно было уйти в тишину, перестать слышать голос из письма.

Если бы она тогда ответила… Но что теперь об этом думать?