Тем временем фондовые индексы Америки штурмовали новые высоты. Однако к этому моменту Азраилов был уверен, что началось постепенное “испарение” фидуциарных средств обращения, пусть отстающая статистика этого пока не подтверждала. Он, подобно Талебу и Бастиа, не испытывал в себе презрения к ненаблюдаемому настоящему, ведь характерная особенность явлений – их проявление во времени.
Мизес как-то сказал, что люди принимают шаблоны поведения поскольку видят, что они работают. Он, конечно, понимал, что даже сомнительные по продуктивности поведенческие стратегии могут быть признаны стандартом. И чем сложнее поле приложения способа поведения, тем больше времени уйдёт на обличение ему сопутствующих пороков. И именно случайность, вернее, её концептуальное неоклассическое определение[12], являющееся прямым заимствованием из молекулярно-кинетической теории физической науки, стала подобным наставлением для эпигонов Башелье.
Однако представление, согласно которому между моделью и реальностью существуют такие же различия как между Духом, Сыном и Отцом (никаких), не изменяет нам сам мир: ему нет дела до конвенций о должностных его потенциях. Время как категория деятельности – понятие дискретное. Изменения цен по своему распределению не соответствуют результатам падения монетки (даже рубля). Они не являются “статистически независимыми[13]” и не могут быть вписаны в гауссово распределение[14] как эго выспренного Хаббла в самый простой дверной проём.
Применение физических моделей инерциального движения атомов и молекул к тому, что не отвечает подобной регулярности, вполне ожидаемо для современного состояния экономической мысли. Математический анализ признан чуть ли не единственно корректным способом выражения научных изысканий. «Это язык, – утверждает Фейнман, – на котором говорит Господь». Пуанкаре едва сдержался от того, чтобы назвать подлунный мир дифференциальным уравнением, ведь мир действительно оно, но мы и мысль, как его члены, в нём до сих пор неисчислимы.
Кажется совершенно удивительной повинность вновь повторять этот трюизм. Люди – не камни, не атомы и не молекулы. В одних условиях их поведение различно. И никогда не надо забывать, что за математическими построениями в экономической теории стоит подобная иррегулярность, составляющая суть инициативного поведения индивидуума, которая никак не отвечает абиотическому постоянству. Метафизическое допущение о неизменном единообразии схем проявления явлений не элиминирует невычислимое разнообразие действий и выбора отдельного индивидуума, а экономическим моделям человеческого поведения с учётом состояния современного знания пока что место на молельнях.
Но Азраилову пора было начинать. Он мог использовать теорию инвестиционной оценки в качестве средства достижения цели. Он это в общем-то и делал. Но его сковывало необъятное многообразие факторов, определяющих стоимости активов. И потому он продал мир в преддверии астрологического события. Догматической точкой его входа стало решение по ставке ФРС.
Однако, престиж “событийного инвестирования” тоже преувеличен, ведь этот мир таинственен даже старинными явлениями. Но их количество мельчает под обличительным давлением мысли. Одна из имиджевых тайн лощённых гелем прорицателей в такой мистической действительности весьма пикантно раскрывает функциональную реальность определённых предметов вечернего туалета. Смысл повального ношения пурпурных лавальеров на шеях видных визионеров, сорвал сейчас с себя клеймо непримиримого агностицизма: ими они теперь, увы, это доподлинно известно, смогут успешно удавиться.