– Давайте с этого момента как в рейде за Ведер: по одному никуда не ходим, – распорядился рыцарь. – Даже до ветру. Один дело делает, а другой сторожит с арбалетом. И даже ты, – ответил он на незаданный вопрос Кейтлин. – Бери с собой брата Ингольберта, он тебя точно не обидит. Альмасиру я не верю.

Айдана разобрала дрожь. Знать бы хоть, чего бояться.

До вечера странники едва продвинулись: плавная каменная терраса, по которой они шли раньше, сменилась размашистыми ступенями, и лошади не то чтобы горели желанием на них карабкаться – Айдан ни за что бы не втащил свою, но Вальтер помог. К счастью, тот, загадочный вой больше не тревожил путников, но и когда обычные волки начали распеваться в соседней долине, стало очень неспокойно. Бартель не расставался с ружьём – он чувствовал чьё-то присутствие, отголоски чуждого, непонятного ему волшебства, но не мог сказать, сколько там чародеев и насколько они близко – Вальтер предположил, что это засевшие возле Туманного Рва полуночники, далёкие, но многочисленные, и на некоторое время успокоил всех. Туча прошла стороной и небо расчистилось, но закат лишь разжёг тревогу: над пепельными горами разгоралось пекло, и солнце было, как адское пламя за чугунной косой решеткой, а вокруг него маячили начертанные дымными разводами фигуры – с одной стороны вроде заяц, а с другой козёл. Инквизитор не опустился до суеверной болтовни, но весьма красноречиво посматривал на запад и вздыхал. Вальтер, устав от его жалоб, заявил:

– Да что вам не нравится? В небесном трактире жарко́е готовят – может, ангелы с рейда в преисподнюю вернулись.

Кейтлин хихикнула.

– И давайте уже становиться на ночь, – продолжил рыцарь. – Смотрите, какие там отличные ёлки – привязывайте лошадей и помогите мне соорудить костёр. Между тем, Виллем обнаружил след человеческой ноги – весьма чёткий, по-видимому, недавний, и все заспорили, чужак это или кто-нибудь из отряда – инквизитор заставил каждого наступить рядом, и торжественно объявил, что ни на кого из них не похоже.

– Вы Альмасира не проверили, – буркнула девчонка. И в самом деле, мертвеца никак нельзя было заставить пройти там.

– У Альмасира нога шире, – уверенно ответил Шаан.

– Выходит, культист, – равнодушно молвил Вальтер. – Ну, значит, будем ещё осторожней. И помните: поодиночке не ходим!

Айдана вместе с Кейтлин отправили искать подходы к ручью внизу – он с бурдюком, она с арбалетом – точней сказать, втроём, потому что Альмасир топал позади, безразлично круша попадавшиеся на пути кусты и молодые ёлки. Ручей отыскался, но они потратили немало времени, плутая вокруг него и вспоминая, как же пройти обратно к лагерю. Им не раз казалось, что за деревьями мелькает приметная остроконечная каменюка, но как бы ни старались они подобраться к ней, повсюду был отвесный склон. Пока искали дорогу, чуть не потеряли из виду ручей, а сумерки сгущались, и повсюду чудились уже подвижные пепельные силуэты, зловещие огоньки разгорались в дебрях, разветвлённые когти тянулись к беспечным путникам – наконец кусты, разойдясь, открыли раздвоенное дерево, между стволами которого на паутинных нитях распято было почерневшее тело, – вроде, человеческое – с мучительно запрокинутой головой, с разорванным, пустым животом. От ужаса хронист не мог ни убежать, ни даже отвести взгляда, звуки сгрудились в глотке – а Кейтлин пронзительно взвизгнула и засадила болт прямо в грудь покойника. Альмасир негромко загудел, но не трогался с места.

Когда сверху донёсся приправленный бранью треск, девчонка повернулась туда и несколько раз дёрнула за крючок, не понимая, что стрелы больше нет, а потом бросила бесполезное оружие и потянула Айдана с собой – в укрытие, за спину Альмасира. Её пальцы были холодными и неожиданно сильными.