У прилавка стояла ваза с цветами. Запах был сладковатый, приторный. Себастьян снова принёс их вчера. Она не выносила лилий. Слишком громкий аромат. Слишком… живой. И слишком личный. Она снова отказала ему. Как и в прошлый раз. И в тот, что был до.

Она не понимала, зачем он продолжает. Скромная, молчаливая, всегда в одежде на грани исчезновения – как будто пряталась от взглядов. Не платье, а занавес. Не кардиган, а доспех.

И всё же он смотрел. Внимательно. Иногда слишком.

Она сняла кардиган, повесила его на вешалку у стены и вдруг заметила – на полу под лестницей, ведущей в подсобку, лежал сложенный лист бумаги. Он был старый, с рваными краями. Дрожащими пальцами она подняла его.

Это был обрывок письма. Почерк – её. Но она не помнила, чтобы писала такое.

«Если кто-то узнает – всё закончится. Ты же обещал, что никто не узнает…»

Рядом, в ящике, она нашла блокнот, почти затёртый. Перелистывая страницы, вспомнила – это был её дневник. Старый, из тех времён, когда она ещё думала, что можно начать сначала. Когда верила… Ему.

Она не произнесла имени. Даже в мыслях. Оно жгло язык, даже молча.

И вдруг – глухой стук. Где-то снаружи. Или в подсобке?

Севиль замерла. Всё в ней будто сжалось в точку. Сердце – не билось, а слушало. Она медленно подошла к витрине.

На улице никого.

Но на прилавке, на месте, где раньше стояла книга о детской психологии, теперь лежала другая. Она не помнила, чтобы брала её.

"Психология тени. Карл Юнг."

Закладка торчала ровно посередине. Красная. Как кровь.

Севиль не прикоснулась к книге. Только смотрела. Долго. Слишком долго.

А потом прошептала еле слышно:

– Ты вернулся?

Внутри неё – что-то зашевелилось. Не страх. Признание.

Глава 4.

«Турнир в баре»

Сегодняшний день особенный для города – последняя суббота октября. Это означало лишь одно: вечерние соревнования по дартсу. В «Глостене» они проходили каждый год и неизменно превращали бар в эпицентр событий.

С наступлением вечера заведение наполнялось толпой. Громкая музыка, звон бокалов, смех и азартные возгласы создавали атмосферу праздника. Официантки едва успевали сновать между столиками, лавируя с подносами, гружёнными пивом и закусками. А Майкл устраивал настоящее шоу, ловко жонглируя бутылками, под аккомпанемент одобрительных криков завсегдатаев. Высокий, чуть сутулый, с густыми длинными волосами, собранными резинкой – Майкл был частью этого заведения, его живым символом.

Любители дартса готовились к этому моменту весь год. Для них это было не просто развлечение – это была проверка мастерства, шанс доказать, кто лучший стрелок в городе. Главный приз, как всегда, оставался неизменным – бесплатное пиво за счёт заведения на целый год.

В судейской коллегии состояли двое: строгий судья и его помощник. Их задача – следить за подсчётом очков, за порядком и, конечно, за теми, кто пытался жульничать. А такие всегда находились. Каждый год появлялся новичок, который нарушал привычный порядок вещей, давая надежду судьям на честную игру.

Соревнования неизменно объединяли людей, стирая границы между статусами и возрастами. Здесь, в «Глостене», в этот день все были равны перед мишенью.

За пару часов до начала турнира в баре уже начинала собираться публика.

– Ну что, ребята, кто сегодня король дартса? – раздался голос из-за ближайшего столика.

Кто-то рассмеялся.

В баре всегда собирались свои: завсегдатаи, пара местных журналистов, несколько бывших спортсменов, которые уже не знали, куда деть свою меткость.

– Ты намерен снова победить в этом году? – спросил Майкл, когда Джери подошёл к стойке, явно намереваясь заказать выпивку.