Мощные мускулы его ломило от усталости. Шутка ли, в такой спешке частокол городить. А без защиты селение оставить, когда на охоту мужчины уйдут, никак нельзя. Куда ни глянь, везде время поджимает. Хоть и жилы рвешь, а все никак не поспеваешь вовремя. Тяжкие тревожные мысли не давали сомкнуть глаз и хоть немного отдохнуть до утренней зари.

– Богдана, – тихо позвал он в темноте.

– Что, милый? – также тихо ответила уткнувшаяся в мужнину подмышку жена.

– После того, как на охоту сходим, зверя набьем, отлучиться мне с братьями надобно будет, – предчувствуя ее сопротивление, сказал он.

– Куда же это? – забеспокоилась Богдана, приподнимаясь на локте. Не стал бы предупреждать, если не в дальний путь.

– За припасами и пожитками хотим дойти. Много чего нужного люди за спиной оставили. Одного зерна, поди, мешков сорок-пятьдесят. А чем сеяться-то будем? – с нарочитой внешней твердостью говорил он, внутренне сжимаясь от неуверенности.

Богдана молча лежала на спине, не позволяя дрогнувшим губам открыться, чтобы не сказать чего лишнего и обидного. Одну ее оставляет… На корм этим стервятникам!

– Я со старой Ганной поговорю, чтобы она не настраивала соседок против тебя. Поэтому тоже еду, чтобы добро их нажитое привезти. Может и помягчеют к нам, – терпеливо объяснял он, прижимая к себе ее напрягшееся от страха предстоящей разлуки тело.

Богдана продолжала тихо лежать рядом, переживая свое горе молча, без упрека и спора.

– Я вот что еще подумал, – желая хоть как-то расшевелить ее, добавил он. – Я попрошу жен братьев Злату и Чаяну тебе помочь со сбором трав. Чаяна за сынком посмотрит. К себе его возьмет в дом. А Злата любит тебя, тебе хорошо с ней будет. На три дома и соберете.

Богдана закивала в темноте, одобряя эту идею и благодарная за то, что он не предложил жену старшего брата Яромилу. Та невзлюбила ее за то, что она была сестрой его первой жены, не прощая нежной памяти к прошлому, которую муж хранил в своем сердце.

– Так что думаешь? – спросил он, не видя ее лица в темноте. – Хорошо, я придумал?

– Да, очень хорошо, – шепнула она и, немного успокоенная, снова прижалась к его плечу.

После откровенно разговора часть тяжкого груза упала с его души, и он, более не думая ни о чем, крепко уснул.

Пошел третий день, как все крепкие мужчины ушли на охоту, оставив селение на пожилых и подростков. Богдана, страдая от долгого отсутствия мужа, загружала себя работой сверх меры и благоразумия. К ночи, умаявшись, крепко прижав к себе сына, засыпала без тяжких дум и тревог.

Злата тоже скучая за своим, часто забегала навестить и поделиться последними новостями. Вот и сегодня забежала едва рассеялся утренний туман. По делу. Сговорились они этим утром вместе идти в овраг, чтобы накопать побольше кореньев и надергать камыша или, на крайний случай, рогоза. А после обеда уже чистить, резать и сушить.

Идан, ничего не подозревая, легко позволил увести себя в чужой дом и, заигравшись, не заметил, как ускользнула из поля его зрения мать.

Богдана шла скорым торопливым шагом, не желая оставаться вдали от сына ни одной лишней секунды. Они несли по две корзины каждая, надеясь вернуться с хорошей добычей. Ячменного зерна для лепешек оставалось совсем немного, а о пшенице и подавно уже с зимы не вспоминали. Оставалась одна надежда на то, чтобы насушить камышового корня и перемолоть его в муку, а там, глядишь, и водяной орех поспеет. Богдана еще в прошлый раз приметила целые заросли ярко-зеленых розеток ближе к другому берегу. Без лодки или плота не добраться, но топоры у мужчин остры, так что за этим дело не станет.