– А ты отчего же так кричала? – вернувшись, спросила она еще не до конца успокоившуюся девушку.

– Я змею увидела, – всхлипнула Злата, изо всех сдерживаясь, чтобы не зареветь. – Перепугалась шибко и отпрыгнула в сторону. А там болото…

– Большая была змея? – насторожившись, продолжала расспрашивать Богдана.

– Не очень большая. Пятна у нее на шее яркие, как огни, – постукивая зубами, рассказывала Злата, но вдруг запнулась и стала молча отползать в сторону.

– Что с тобой? – удивилась старшая.

– Вот же она, – задохнувшимся шепотом ответила девушка, тыча пальцем за спину Богданы.

По примятой траве с шорохом ползла, не обращая никакого внимания на людей, змея неприметного серого цвета с двумя яркими пятнышками на голове. Прошуршав мимо замерших на земле травниц, рептилия втянула свое тугое длинное тело в заросли луговой травы и затихла.

– Тьфу ты, да это же обыкновенный уж! – рассмеялась Богдана, толкая побледневшую напарницу в бок. – Неужто ты ужей никогда не видала?

– Я не знаю, – пролепетали дрожащие губы. – Я боюсь. Я больше сюда не пойду.

Богдана с сожалением вздохнула, но стала тратить время на бесполезные уговоры. Дай бог, переспит глупая с этой думой ночку, да и отойдет сердечко от страха. Как же это в овраг не ходить? А припасы кто заготавливать будет? Пора бы уже понять, что ты мужняя жена. Весь дом на тебе держится. Не время сопли на кулак наматывать, да прятаться за мамкиным подолом. Мамка далеко осталась, не поможет более.

– Ладно. Некогда нам с тобой тут рассиживаться. Домой пора бечь, – заторопилась Богдана, вспомнив про сына. Одна лишь надежда, что не учуял он, как далеко она отошла. Может, успеет еще мать до того, как дитя скандалить начнет. Сердце ее начинало тревожно постукивать.

Преодолев скользкую крутизну обрывистого подъёма, травницы на минутку остановились, чтобы перевести дух. До селения оставалось не более пары верст. Громоздкие корзины больно оттягивали руки и заставляли путаться затяжелевшие от усталости ноги.

Узкая, едва заметная тропка плутала между стройных молодых дубов, выводя все ближе к патриарху – огромному, в несколько мужских обхватов дереву, глядя на которое с трудом верилось, что и оно когда-то начиналось крошечным зеленым ростком. Этот дуб будет покровителем деревни, также как до недавних времен был защитником и опорой столпившимся вокруг него молодым деревьям.

– Совсем я из сил выбилась, – прислонясь к потрескавшейся коре могучего дерева, пожаловалась Злата. Тонким, еще не окрепшим рукам семнадцатилетней девушки еще много корзин придется перетаскать в своей нелегкой трудовой жизни. Но это еще впереди, а сейчас не случится ничего дурного, если девочка присядет на минуту-другую и передохнет.

– До деревни с полверсты осталось, – сказала старшая, вглядываясь в густой лес впереди в поисках светлого дерева ограды. – Ты здесь тогда посиди. Передохни с корзинами. Я до дома налегке сбегаю, а опосля вернусь.

– За сынка переживаешь? – догадалась будущая мама, поглаживая едва заметную округлость живота.

– Да, рвется на части сердечко, – вздохнула Богдана.

– Ну, беги. Я тут посижу, посторожу корзины, – махнула слабой рукой девушка.

И Богдана побежала, перепрыгивая через сваленные бревна, измеряя крепкими ногами оставшуюся до частокола узкую ленточку лесной тропинки. А над деревней уже бился, улетая ввысь, тонкий детский крик. Его крик.

Не помня себя, бежала она в толпе людей, стекающихся отовсюду, туда, где страдало маленькое несмышлёное существо. Казалось, у дома Чаяны собралось уже больше половины селения. Выстраиваясь полукругом и сдерживая напирающих позади людей. Протискиваясь ближе, лезла она вперед, яростно пробивая сквозь плотно сомкнувшиеся ряды дорогу к своему сыну.