Ульрим был в некотором замешательстве от увиденного, но успокаивал себя тем, что долгие поиски всё же увенчались некоторым успехом: Азин наверняка выбрал именно этот малоприметный ветхий дом, чтобы находить приют от суетливого внешнего мира. Он видел, как Адриалис уже едва стоял на ногах от усталости, но всё же сказал другу:
– Слушай, Адри, я, конечно, понимаю, что уже ночь, тьма, мрак, но ты послушай: хотя снаружи нам кажется, что мы хотим спать, наши души есть вечный, нетленный огонь… Промедление смерти подобно!.. Но даже если ты идёшь медленно, главное – не останавливайся, ибо Путь рождается от каждого нашего шага.
Адриалис молча стоял и созерцал звёздный небосвод, а затем ответил Ульриму:
Всю жизнь решаем мы загадки,
Порой играем дружно в прятки,
Огонь скрываем тот внутри
Словами, бурными речами…
Но ты, мой друг, смотри, смотри!
Латунным отблеском вдали
В поблекшей синеве воды
Я вижу Свет, что никогда
Не смеркнет даже сквозь века.
Словно лёгкое дуновение ветра, мудрые слова Адриалиса освежили душу и мысли Ульрима:
– Ночь – время всеобщего сна. Сон – всеобщий порядок. Поспав, ты увидишь сон. Он укажет тебе Путь.
– Вот оно – настоящее слияние с нашим внутренним огнём! – восторженно воскликнул Ульрим. Однако он знал, что его огонь, стремящийся всякий раз выйти наружу, всё же делал своё дело, ибо нужны и те, кто берёт на себя отвагу начинать новое, вдохновлять других на свершения и вести их за собой. Он знал, что однажды его огонь озарит сердца тысяч и сотен тысяч элду, и они пойдут за ним ради всеобщей идеи!
***
На следующее утро пробудившиеся спозаранку неанмаэльцы всё также отправились на работу, дети играли в яслях или учились в школах, предприимчивые торговцы зазывали к себе прохожих, портовые работники неустанно принимали заморские грузы, городская стража бдительно охраняла общественный порядок, маги и учёные собирались для обсуждения новых экспериментов, а политики денно и нощно, нередко и окольными путями, продолжали возводить фундамент эльфийской государственности.
«Но стук в дубовую дверь – это уже слишком очевидное», – думал Адриалис. – «Её можно отворить двумя способами: либо хозяин откроет её сам, либо она рухнет под натиском старой крыши… − Стало быть, Азина уже нет… Есть ли продолжение Пути дальше? – Безусловно, есть. Вопрос лишь только во внешних побудителях и переменных, которые предстают то как знаки грядущего, то как озарения на новые свершения. Без них всё, конечно, тоже движется, но как-то вяло, медленно, как те портовые работники. Безусловно, их дело бравое и важное, как и наше, но без этого божественного бисера событий и новых идей игра действительно была без поражений и побед».
Закольцованные мысли Адриалиса вновь разорвала меткая стрела Ульрима:
− Адри, кажется, я понял, в чём тут дело! Скажи мне на милость, одни ли мы здесь званые гости?
− С таким рачительным хозяином они смогут посетить его разве что в часы приёма.
− Раз он нас не впустил, значит, он ждал кого-то другого, − заключил Ульрим.
Вечерело. Усталые от бремени ожидания, но ещё преисполненные храбрости и веры, друзья стерегли улицу, на которой жил Азин. Удивительным было то, что уже вторые сутки здесь практически не было видно местных жителей. «Наверное, та легенда о похитителе людей – чистая правда!» − подумал Ульрим. − «Может быть, и нас он тоже решит похитить». Наверное, если бы Адриалис услышал эти мысли, его реакция стала бы куда более снисходительно-метафоричной. В этом несколько тревожном ожидании он видел урок жизненного терпения и стойкости дух и знак того, что он на верном пути. «Ожидание – самое надёжное испытание», − думал Адриалис, когда как Ульрим жаждал действовать, так и не усвоив вчерашний урок.