Эйвинд стоял в дверях, бледный, прижимая ладони к вискам. Шепот в его голове превратился в гул, нарастающий волнами. Он слышал не слова, а ощущения: холодную ярость, древнюю боль, свист ветра, разрезающего скалы, и… голод. Всепоглощающий, ледяной голод. Его взгляд упал на темный угол комнаты, за стеллажами. Там, в глубокой тени, на полу, он различил нечто… не пыль, не тень. Что-то вроде легкого, едва заметного инея, мерцающего в луче фонаря Торстена. Иней, которого не могло быть в этом сыром, но не морозном помещении.

«Мартен…» – голос Эйвинда сорвался. Он указал дрожащим пальцем. «Там… холод. Не просто холод. Оно…»

Торстен мгновенно шагнул вперед, заслонив юнгу своим телом, его нож был уже в руке. Мартен резко направил луч фонаря в указанный угол. Пыль, паутина, обломок кирпича. Ничего необычного. Но воздух… воздух в этом углу действительно был заметно холоднее, как у открытой морозильной камеры. И иней – крошечные кристаллики, уже таявшие под светом фонаря, – был реальностью.

Внезапно снаружи, сквозь вой ветра и шум дождя, донесся резкий, испуганный крик Финна. За ним – треск разбитого стекла и громкий, нечеловеческий рык Джекова сканера, заглушенный его же проклятием.

Мартен и Торстен бросились к выходу. Эйвинд, перед тем как последовать, бросил последний взгляд на угол. Мерцание исчезло. Холод отступил. Но шепот в его голове прошипел отчетливо, как лезвие по льду:

"Он здесь…"

Мартен и Торстен ворвались наружу, врезавшись в стену ливня. Эйвинд, сердце колотясь как барабан, едва поспевал за ними.

Картина, открывшаяся им, была хаотичной. Джек стоял на коленях возле разбитого окна одного из боковых строений – бывшего гаража или склада. Осколки стекла блестели на мокрой земле. В его руках дымился и трещал сканер, экран погас. Лицо изобретателя было искажено смесью ярости и недоумения.

Финн же отползал назад по грязи, широко раскрытыми глазами глядя на темный провал разбитого окна. Его лицо было белым как снег вершин, рот открыт в беззвучном крике. Он тыкал дрожащим пальцем в черноту проема.

«Финн! Что случилось?» – рявкнул Мартен, мгновенно оценивая периметр, пистолет наготове. Торстен занял позицию, прикрывая их спины, его нож сменился на компактный, но грозного вида пистолет-пулемет.

«Т-там!» – выдавил наконец Финн, с трудом переводя дыхание. «В окне! Мелькнуло! Как… как тень из мороза! Белая, скользкая! И холод… адский холод повалил! Я… я отшатнулся, задел Джека, он уронил сканер… а оно… оно шипело!»

«Шипело?» – переспросил Мартен, бросая быстрый взгляд на Джека.

«Не просто шипело, – сквозь зубы процедил изобретатель, швырнув сломанный прибор в сторону. – Сканер словил какой-то дикий энергетический всплеск, прямо перед тем как Финн в меня врезался. Низкочастотный гул, плюс резкий скачок температуры в минус в точке рядом с окном. Физически невозможный скачок в этих условиях! А потом… да, был звук. Как лед трескается под давлением и… шипение. Как пар из котла, только ледяное».

«Оно было реальным? Осязаемым?» – спросил Мартен, подходя к разбитому окну. Он направил луч мощного фонаря внутрь. Помещение было завалено ящиками и ржавым железом. Пыль, паутина, сырость. Никакого движения. Никакого инея. Но воздух, выходящий из пролома, был заметно холоднее, чем снаружи.

«Реальным?» – Финн нервно засмеялся, поднимаясь. «Я видел его, Мартен! Как дым, но плотный, белый, с очертаниями… когтей? Или щупалец? А этот холод… он сквозь одежду пробирал!» Он потер руки, пытаясь согреться.

Эйвинд стоял в стороне, дрожа. Шепот в его голове бушевал, смешиваясь с впечатлениями Финна и данными Джека. Он чувствовал это – ту же ледяную пустоту, тот же голод, что и в углу лаборатории. Но здесь, у окна, ощущение было сильнее, агрессивнее.