– Не боись, Верочка, твой ценный груз мы довезем в целости и сохранности. Не с таким справлялись! А дождь на сегодня не обещали – я у отца прогноз смотрел, – и вода вроде не прибавляется… – Шурка посмотрел на небо. – Чистое, ни единого облачка, – он направил лодку к левому обрывистому берегу, заросшему соснами, которые будто устремлялись к небу.

– Странные они какие-то, – прошептала Вера, поежившись. Она показала на сухие сосны: – Почему их здесь так много? Может, это аномальная зона? – она пристально вглядывалась в берег. Высохшие сосны походили на умерших людей – от них веяло холодом и пустотой; ей захотелось, когда все наладится, вычистить это место, посадить новые, молодые деревца, наполнить берег жизнью.

– Это дурное место, здесь всегда происходит что-то плохое. В народе его называют Чертовым Логовом, – чуть поднявшись, Шурка тихо присвистнул – похоже, кого-то увидел.

– Удираем! – он резко развернул лодку от берега – та недовольно заскрипела.

Сверху по крутому склону торопливо спускались четыре человека в камуфляжной форме, с ружьями, перекинутыми через плечо.

– Кто это? – робко спросила Вера, еще сильнее прижимая к себе драгоценную коробку и ключи.

– Браконьеры, – ответил Амур, следя за суетливыми движениями чужаков. Он говорил так спокойно, будто его не интересовали мирские раздоры. – Вроде людьми себя кличут, а ведут себя хуже животных…

Вера с Шуркой переглянулись; ей захотелось домой, подальше от этого места.

– Шурка, у них ружья… А если они нас убьют? – Вера понимала: случиться может все что угодно. «Как же нам с ними справиться?» Вера искала хоть палку – какое-никакое, но оружие, – но, как назло, палок рядом не проплывало. Она осмотрела лодку, хотела спрятать коробку, но она была такая большая, что ее отовсюду было видно. – Придется держать в руках, – она крепче прижала к груди свое сокровище. – Никому не отдам! – бурчала себе под нос Вера, с презрением косясь на браконьеров.

– Что вы хотите? Стихия вышла из-под контроля, люди не понимают, что творят. Может, потом они и будут раскаиваться, но не сейчас, – Амур с печалью наблюдал за чужаками – те уже бойко запрыгивали в лодки, тут же торопливо хватаясь за весла.

Минуты через три две лодки с браконьерами – одна слева, другая справа – уже сдавливали внешние края бортов их суденышка, еще чуть-чуть – и оно развалится. В сосновом бору громко кричали взволнованные птицы. Над рекой заклубился алый туман. Чертово Логово ожило – оно наполнялось бегущими к берегу серыми туманными тенями, похожими на людей. Они зашли по пояс в воду, заполонив собой весь берег. И вдруг внезапно остановились, будто их кто-то не пускал, – раскачиваясь из стороны в сторону, они с ненавистью ревели:

– Убить их!

– Убить!

– Они потревожили наш покой…

– Они заслуживают наказание и смерть!

– Призвать их к ответу!

– Спокойно, детки! Лишних телодвижений не делаем! Отдаем коробку и тигра, и… мы не видели вас – вы не видели нас, – услышала Вера глухой бас со стороны правого борта. Она повернулась на этот голос, противный и отталкивающий, – в лодке сидел широкоплечий, толстый человек с темной бородой и рыбьими глазами, в два раза крупнее дяди Вити.

«Он что, душевнобольной?..» – только подумала Вера, как Шурка дернул ее за руку и спрятал за свою спину; она с трудом переставляла ноги, непослушными руками прижимая к себе коробку.

– Никого и ничего вы не получите! Лучше плывите с миром, если, конечно, не хотите неприятностей, но если хотите, я похлопочу! Тюремный срок вам будет обеспечен, – Шурка говорил твердо и размеренно, с презрением, будто перед ним сидело четыре навозных жука, которых он собирался размазать по асфальту.