– Что за…

Внезапно время для Атти словно остановилось. Его тело замерло, не в силах пошевелиться, а волосы на затылке встали дыбом. Нечто, появившись за его спиной, холодным дыханием обдало шею. А потом, казалось прямо в его голове, голос прошептал:

– Ты потерял своего Валлия… твой долг должен быть уплачен.

Он словно наяву услышал звуки скрипящей телеги, на которой Анку, бог смерти, едет забирать души тех, кому никогда не увидеть красоту и свет Равнины Блаженства. Атти почувствовал тяжесть, которая разлилась в груди, а затем острую мимолетную боль. Неужели он умирал? Впрочем, другого выбора и не было – со смертью хозяина умирал и его виллем.

Однако наваждение схлынуло так же быстро, как и возникло. Тело снова стало ему подвластно, а воздух потерял неестественную густоту. В страхе Атти обернулся, готовясь увидеть за своим плечом банши или самого бога смерти. Но там никого не оказалось.

– Скоро… – прошептал все тот же бестелесный голос и исчез в глубинах его разума.

Мгновение ничего не происходило.

– Отец! – первым прорезал воздух искаженный голос очнувшегося Рейгана. Все еще в нечеловеческом облике, он тянулся к лежащему на земле Гверну. – Отпустите!

С трудом вырвавшись из державших рук, Рейган подбежал к лорду:

– Нет, отец…

Лорд Гверн из последних сил разлепил веки и посмотрел ему в лицо. Рейган впервые увидел в них то, чего всегда боялся, – разочарование. Лорд отвернулся от него и перевел взгляд на алтарь, где лежало тело Кайдена. Он открыл рот, и из него вытекла струйка крови.

– Не смей… называть меня так…

Договорить Гверн не успел. Душа с последним вдохом покинула мир, оставив на земле лишь обмякшее тело.

Позади послышались звуки борьбы. Атти не было нужды оглядываться, он и так знал, что все человеческие стражи замка тоже убиты ликанами. На поляне снова воцарилась гнетущая тишина, прерываемая лишь поскуливанием Рейгана. Атти подошел к нему и оглядел с ног до головы. Кожа и уши постепенно возвращали человеческие очертания, но клыки все еще показывались из-за детских губ.

– Рейган… – Леди Эвелин потянула сына на себя, чтобы увести от остывающего тела. Продолжая его обнимать, она обернулась к Бренну и выдавила измученную улыбку: – Все кончено.

Заметив желание Атти воспрепятствовать им, Бренн поднял руку:

– Уведи его, Эвелин. Нам с братом нужно поговорить. Для мальчика достаточно потрясений на сегодня. Ему ничего не грозит.

Кивнув, она подтолкнула оглушенного горем сына по дороге к замку.

Как только они ушли, Атти рванулся к Бренну и схватил его обеими руками за голову:

– Что ты натворил, брат? Что ты натворил?

В ответ Бренн вдруг резко рассмеялся. Он хохотал громко, заливисто, не боясь. Затем повернулся к другим ликанам, которые застыли над телами убитых людей, казалось так до конца не поверив в то, что только что сотворили.

– Ну же, братья! Алан, Льюг, Большой Лоррин! – Обогнув Атти, он подошел к ним. – Мы свободны! Наконец-то мы сами хозяева своих судеб! И ты! – обернулся он к брату. – Боги и впрямь благословили эту ночь. Ты выжил, Атти! На такое я и не надеялся.

Атти резко схватил брата за плечо и, глядя ему в глаза, гневно прорычал:

– Ты нанял убийцу, Бренн? Ты в своем уме? Из-за твоей гордыни все ликаны потеряют разум! Стая превратится в зверей, пережив агонию пыток! Такой свободы ты жаждал? Что будет с ними теперь? Лишь благодаря валлийской крови мы могли жить!

Отчаяние и страх захлестнули Атти. Лицо исказила мука от осознания грядущих перемен. Собственная смерть от потери Гверна страшила его меньше, чем участь своего народа.

– Все будет хорошо, брат, – снисходительно произнес Бренн и слегка склонил голову набок, будто обращаясь к темному лесу позади себя. – Так ведь, Триста?