Макс! – крикнула Нина в комнату, – ты езжай по своим делам, а мы дальше на моей машине. Я потом завезу Лику в отель.

Выйдя из салона с французским каре и ярко-красными губами, я даже не сразу узнала себя в витрине ближайшего магазина. Да, надо признать, что Нина была права. Новый образ мне очень понравился.

– Посидим в кафешке, поболтаем?

Я, конечно, согласилась. Наверное, она хотела обсудить ландшафтный дизайн, о котором мы, вообще, еще с заказчиками не говорили. Теперь, когда ее проект воплотился в жизнь, можно было заняться и моим.

Мы удобно устроились на мягких голубых подушках, которые были белыми ленточками привязаны к плетеным стульям уличного кафе, и Нина начала говорить. Сразу. Без предисловий.

– Лика, то, что я скажу, может показаться тебе странным, более того, неуместным и даже бестактным. Но я, все-таки, скажу. Знаешь, я уже не молода. Нет-нет, не возражай, – сказала она, заметив мое движение, – я в том смысле, что многое в жизни видела. Мы не всегда жили так, как сейчас и…ну, в общем, это не важно. Главное – ты мне очень нравишься, я вижу, какой ты замечательный человек, и я не хочу, чтобы ты страдала.

Нина сдвинула брови, вокруг губ пролегла жесткая складка, глаза стали холодными. Я впервые видела ее такой. Пожалуй, сейчас она вполне выглядела на свой возраст. Но что она имеет в виду? Неужели Корякин решил отказаться от моих услуг и поручил жене довести свое решение до сведения подрядчика, то есть, меня? Я напряженно ждала продолжения.

– Максим – человек сложный, – Нина на секунду замолчала, а я подумала, что, не решаясь сообщить мне об увольнении напрямую, она зачем-то приплела сюда прораба, – очень даже сложный. Я еще не знакома с твоим мужем, но Макс тебе точно не подходит. Это абсолютно точно. Даже не думай. Не справишься. Не сможешь. И не обижайся на меня, пожалуйста.

– Что вы имеете в виду? – я была в шоке и просто не могла поверить, что поняла Нину правильно.

– Опять на «вы»? Все-таки, обиделась. Но повторяю еще раз: и не думай!

Я и не думала, но слова Нины меня задели. Стало быть, она справилась, а я не смогу. Где уж мне! Даже с французским каре. Не сдержавшись, я выпалила:

– То есть вы или ты, как тебе больше нравится, значит, ты справилась и теперь со знанием дела предостерегаешь меня неразумную! Или, может, ты просто ревнуешь? Да не нужен мне ваш, твой, ваш Максим. Не нужен!

Видимо, я кричала достаточно громко, чтобы меня услышали за соседними столиками, потому что на нас стали обращать внимание.

Моя истерика, кажется, не произвела на нее никакого впечатления, потому что, как только я замолчала, Нина спокойно сказала:

– Хочешь, я расскажу тебе, как именно я справилась? Никому не рассказывала, а тебе расскажу.

Я чувствовала себя ужасно – не знала, ни что сказать, ни, как себя вести. Мне было совершенно непонятно, почему эта женщина решила выбрать для своих откровений меня, человека, которого она видит третий раз в жизни. Единственное объяснение, которое могло прийти в голову – ревность. Но разве я могла быть соперницей Нине, такой красивой и уверенной в себе? Впрочем, какая разница? «Главное, – думала я, – чтобы все это поскорее закончилось».

Нина тем временем продолжала:

– Я понимаю, ты считаешь, что у нас с ним что-то было. Но, хочешь верь, хочешь не верь – не было. Ничего не было. Или почти ничего. А знаешь, почему? Потому что я умею говорить «нет». Не в том смысле, в каком ты подумала. В смысле я легко могу сказать, что меня что-то не устраивает, умею защищать свои границы. Никто и никогда не посмеет играть со мной по своим правилам. А тот, кто попытается, – глаза Нины стали злыми, в голосе появился металл. Она на секунду замолчала, а потом быстро продолжила уже своим обычным голосом, – тому я не завидую.