Джулиан буркнул в ответ что-то неразборчивое и поспешил наверх. Проводив сына взглядом, его светлость тоже стал подниматься. Облегчённо переведя дыхание, я дождалась, когда шаги Болдрика окончательно стихнут и дом снова наполнится тишиной, после чего тенью скользнула в гостиную, а оттуда в библиотеку.

Удостоверившись, что шторы плотно задёрнуты, зажгла лампу, едва ли способную рассеять обступившую меня тьму, и вернулась к поискам. Тщательным, кропотливым, осторожным. Часа через два стало ясно, что одной ночи не хватит, чтобы осмотреть всё литературное богатство. Мне нужно было несколько дней, а точнее, ночей. И это только на библиотеку. Я собиралась расспросить «жениха» о книжной коллекции герцога, осторожно коснуться темы гримуара. Завтра. Но завтра, по плану Честера, я должна буду исчезнуть. Сбежать, трусливо поджав хвост, от тюрьмы и разоблачения.

Вот только если в моём случае наказанием, скорее всего, действительно будет тюрьма, то в случае Итона однозначно смерть. Таких, как он, ещё пару веков назад сжигали на кострах. Сейчас поступают более гуманно: просто расстреливают и уже после вырезают сердце. Неужели ради торжества справедливости он готов пожертвовать собственным сердцем? А как же тётя и сестра? Без наследника всё богатство Честера отойдёт какому-нибудь весьма и весьма далёкому родственнику мужского пола. Не факт, что тот изволит озаботиться судьбой Бонни и Глории. Честер должен это понимать. Взвесить всё и благоразумно молчать. А я…

А мне уже, кажется, пора спать.

В какой-то момент я поняла, что отключаюсь прямо на полу, в окружении книг. Вернув просмотренное старьё на полки, огляделась, желая удостовериться, что ничто не расскажет о моём ночном бодрствовании.

Вроде всё на месте, всё как было. Ладно, продолжу завтра. А Честер пусть катится со своими угрозами куда подальше.

Прикрутив фитиль лампы, отправилась обратно и, пока шла, не переставала оглядываться. Не знаю, что на меня нашло, но почему-то вдруг стало страшно. Может, всё дело в усталости, а может, нервы вконец расшатались: казалось, будто за мной наблюдают. Следуют по пятам, крадутся, подстерегают… Даже почудилось, будто за спиной скрипнула ступенька. Обернулась, крепко сжав перила.

Никого.

Темно, пусто, тихо.

Дожили. Боюсь непонятно чего и придумываю невесть что!

Приказав себе не дрейфить, зашагала быстрее. И пока шла, изо всех сил боролась с желанием сорваться на бег. Позади будто снова что-то заскрипело, и страх дрожью прополз по телу. Готова была поклясться, что кожу у виска опалило чьё-то дыханье! Не выдержав, я всё-таки побежала. До двери гостевой спальни долетела за считаные секунды, распахнула, заскочила внутрь. Заперлась, прижавшись спиной к тяжёлой створке. И чуть не задохнулась от ужаса. Треск захлопывающейся двери прозвучал в унисон с глухим шёпотом. Я могла поклясться, что слышала своё имя.

Своё настоящее имя.

К утру все полуночные страхи благополучно забылись. Я устала, перенервничала из-за Честера, расстроилась, что придётся задержаться, вот и померещилось всякое… разное. Главное, чтобы действительно померещилось и за мной не кралась какая-нибудь ретивая служанка, которая с утра пораньше доложит хозяину о том, что его гостья ночью исследует дом.

Нарядившись в пепельного цвета костюм: лёгкий жакет с ажурной блузкой и непышную юбку, отправилась завтракать. Спускаясь, думала о гипотетической служанке, а также о том, как буду выкручиваться, если де Бургам всё-таки стало известно о моих ночных прогулках. Блуждаю во сне? Так себе объяснение. Лучше признаюсь, что была в библиотеке. Долго не могла уснуть и решила скоротать время с книгой. Болдрик наверняка разозлится, что посягнула на его раритеты, но что взять с глупенькой простачки? Такая, как лэсси Вейн, ни демона не понимает в литературе и не способна отличить брошюру от редкого экземпляра.