Светлая проблема в тёмной академии Мона Рэйн

В Академии тёмных было на удивление светло. Возможно, из-за того, что она стояла на вершине высокой скалы, куда не могли дотянуться кровожадные твари Ночи. И хотя день уже клонился к вечеру, коридоры Дарквейла были залиты солнечным светом.

Каблуки моих туфелек громко стучали по каменному полу, кончик золотистого хвоста на макушке покачивался в такт. И на каждый мой шаг навстречу поднимались и вслед оборачивались тёмные головы встречных студентов.

– Эй, светлая! По обмену что ли? – раздался выкрик мне в спину.

– Если что, обращайся ко мне! Покажу тебе такое, о чём у вас в Лайтоне и не слышали.

Парни позади пошло захихикали. Я поморщилась. Так называемая свобода нравов в Дарквейле не была ни для кого секретом. Это у нас, светлых, считалось, что до свадьбы нужно хранить невинность, а после неё – верность. Здесь всё было иначе.

А хуже всего было то, что я теперь – одна из них. Тёмная.

Мерный стук моих каблучков прекратился, потому что я чуть не запнулась на ровном месте. Глубокий вдох, медленный выдох. Я поправила на плече тяжёлую сумку и двинулась дальше.

"Чёрная полоса скоро кончится", – повторяла я про себя. Ну не может одному человеку настолько не везти.

Сначала умер мой приёмный отец, который дал мне свою фамилию и воспитал как родную дочь. А вместе с известием о его смерти моя магия переродилась из светлой в тёмную.

Мне пришлось оставить роскошную столицу, родную Академию светлых – настоящий храм наук и искусств. И отправиться сюда – на окраину королевства, где тёмные охраняют границы от набегов тварей Ночи, а заодно, похоже, постигают искусство раздевать взглядом всё, что шевелится.

Очередной встречный студент уставился на меня, скривившись от неприязни. Так уж исторически сложилось, что тёмные и светлые недолюбливают друг друга, хоть и вынуждены уживаться в одном государстве.

Только одно грело мне сердце – именно здесь учился мой жених и будущий муж, Патрик Адамсон. Отец заключил договор с его семьёй ещё несколько лет назад. Конечно, сначала я была не в восторге, но Патрик несколько раз гостил у нас на каникулах, и за это время мы успели подружиться.

После смерти отца он остался моим единственным близким человеком. И теперь мы даже жили на одном этаже! Одна мысль об этом придала мне ускорения.

Дойдя наконец до крыла с комнатами студентов, я нашла нужную дверь и, волнуясь, постучала.

– Уходите! – раздался сердитый голос Патрика.

А за ним приглушённый стон. Женский стон.

Похолодев от догадки, я всё же решила, что мне просто показалось. Пусть мой жених и тёмный, но он ведь не такой, как эти… Я постучала снова, уже настойчивее. Послышались шаги. Дверь резко распахнулась. На пороге стоял Патрик – полураздетый, взлохмаченный и злой.

– Какого… – начал говорить он и осёкся. – Алекса? Не думал, что ты прибудешь так быстро.

Значит, он видел моё письмо. Вот только не похоже, что ждал с нетерпением.

Из-за спины моего жениха показалась девушка, одетая в одну только мужскую рубашку. С тёмными, конечно же, волосами. Мило улыбаясь, она рассматривала меня.

– Патрик, у тебя гости? Кто это? – полюбопытствовала тёмненькая.

– Его невеста, – процедила я, чувствуя, как меня распирает от ярости.

Патрик неожиданно издал смешок.

– Серьёзно? Ты думаешь, что всё останется по-прежнему, Алекса? Нет! Если бы я хотел жениться на тёмной, не стал бы далеко ходить. Я искал в супруги светлую и вообще-то намерен продолжить!

Он уже собрался захлопнуть дверь перед моим носом, но на секунду задержался.

– Я подам прошение о расторжении договора. Через пару недель королевская служба получит его. Но нам с тобой не обязательно ждать одобрения. Можно уже начать делать вид, будто мы не знакомы.

Дверь наконец захлопнулась с громким звуком. Ярость и ревность внутри меня сменились каким-то опустошением. Вот и всё, Алекса Макинтайр, у тебя не осталось совсем ничего.

Вот теперь я по-настоящему пожалела, что послушала Гордона Флара, попечителя академии Лайтон и давнего друга моего отца. Именно он настоял на том, что я должна продолжать обучение, пусть и в Академии тёмных. Если бы не он и его маленькое задание, я могла бы сейчас оплакивать свою жизнь в доме, где выросла, а не посреди залитого беспощадным светом холла.

Я сняла сумку и села на скамью, глядя прямо перед собой. В глазах стояли слёзы, но я старалась, чтобы они не пролились, изо всех сил сжимая кулаки. Боль потери, страх неизвестности, горечь обиды смешались в груди. Ногти больно впивались в ладони, но это не помогало. Что ещё можно сделать, чтобы не зареветь?

Проходивший мимо студент вдруг остановился прямо передо мной. Я резко втянула воздух. Чего мне сейчас не хватало, так это насмешек от тёмных.

Сморгнув слёзы, я первым делом заметила татуировки на крепких руках, расслабленно засунутых в карманы брюк.

– Потерялась, светлая?

Голос отозвался мурашками на затылке. Наверное, из-за откровенно недружелюбного тона.

– Не твоё дело.

Я хмуро проследила взглядом за татуировкой, которая вилась по руке парня, прячась под закатанный рукав. В узор вплетались магические символы и руны. Обычно их рисуют себе очень сильные маги. И позёры, которые хотят такими казаться.

– Моё, к сожалению. Говори номер комнаты.

Он подхватил мою тяжёлую сумку так, будто она ничего не весила.

– С какой стати?

Я вскинула взгляд и на секунду потерялась. Передо мной был типичный тёмный: атлетического телосложения, с чёрными волосами и глазами глубокого синего цвета. Пожалуй, порочность длинных ресниц и искривлённых в невесёлой усмешке губ можно было тоже объяснить его происхождением. Но что-то во внешности парня поражало навылет. Как будто в изгибах губ и очертаниях фигуры таилось обещание того, что с ним будет хорошо. Стоит только прикоснуться.

– С такой, что я теперь твой командир, – вернул меня к реальности парень. – Меня зовут Райден Кроу, и я ожидаю беспрекословного исполнения своих указаний.

Он похлопал по нашивкам на форменном синем джемпере. Я присмотрелась к ним, но сходу разобрала только два: значок последнего курса и птица на серебристом фоне. Значит, его воплощение имеет крылья, как и моё.

– Мы сейчас вроде не на поле боя, – возразила я, поднимаясь со скамьи.

– Ага, – фыркнул Райден. – И тебе надо научиться исполнять мои приказы, до того, как мы там окажемся. Куда идти, светлая?Парень ждал ответа, нависая надо мной. Даже стоя приходилось глядеть на него снизу вверх, потому что я едва доставала ему до плеча. Синие глаза смотрели на меня, как на самую большую неприятность в мире. Эту игру в гляделки я проиграла.

– Тридцать седьмая, – вырвалось у меня с негодованием.

Без лишних слов Райден двинулся в сторону комнат. Я поплелась следом.

– Дружеский совет: плачь только там, где никто не видит. Не стоит давать остальным лишнего повода тебя сожрать.

– Угу, – угрюмо откликнулась я, отводя взгляд от его фигуры.

– Сколько ты в Дарквейле? Десять минут, и уже рыдаешь? Должен тебе сказать, этот рекорд вряд ли кто побъёт.

Я обиженно поджала губы. Интересно, ему по уставу полагается быть таким мерзким?

– Что у тебя случилось?

– Не твоё…

Райден остановился так резко, что я чуть не впечаталась в его спину. Затем развернулся, позволяя мне полюбоваться тем, как красиво сходятся его брови, когда он сердится.

– Послушай, светлая! Мне всё равно, что у тебя случилось. Главное – дисциплина в моём крыле. И если кто-то провоцирует конфликты, я должен с этим разобраться, поняла? Кто тебя обидел?

Чёткая линия его подбородка прямо-таки требовала, чтобы к ней немедленно прикоснулись и нежно обвели кончиком пальца. Фантазия уже нарисовала, чем может закончиться такой маневр. Я поспешно отвела взгляд, чувствуя ползущую по спине испарину. Это всё моя новообретённая тёмная магия, нужно к ней привыкнуть.

– У меня здесь жених, теперь уже бывший. Мы только что расстались.

– Понятно.

Парень отвернулся и пошёл дальше.

– Слышала поговорку "В Академии тёмных нет любви"? Сущая правда, привыкай.

В Академии тёмных нет любви. Так говорили, потому что тёмные предпочитали выбирать жён из носительниц противоположной магии. Чистокровные светлые не любили делиться своими секретами и не очень легко шли на сотрудничество. Так что вероятность того, что в семье родится свой светлый маг, делала такие союзы ценными. Но только в глазах тёмных.

Светлые предпочитали хранить чистоту магии, ведь считалось, что чем дольше продолжается род, тем могущественнее его потомки. Однако, будем честны, несмотря на все предрассудки многие студентки Лайтона не могли устоять перед очарованием тёмных. И теперь я понимала почему.

Правящий род Хагенов был, наверное, единственным из тёмных, кто тоже хранил чистоту своей магии. При этом король-дракон поощрял союзы противоположностей, как способствующие миру и процветанию в королевстве. Так что мы с Патриком были со всех сторон замечательной парой. До недавнего времени.

Райден довёл меня до двери и вернул сумку, которая немедленно оттянула мне плечо.

– Ну всё, пташка. Надеюсь, ты не доставишь мне проблем. Постарайся не отсвечивать.

Он внимательно посмотрел мне в глаза, словно убеждаясь, что я всё поняла. А меня от его калабмура прямо затрясло. Обалдеть, как смешно! Просто умираю. Ха-ха.

– И кстати! – уже уходя, он обернулся. – Если что-то случится, я сам тебя найду. Не люблю, когда девушки бегают за мной.