– И об этой, как её, Уакте, вот увидишь, сразу не разрешат говорить. Ты думаешь, чего капитан такой смурной туда-сюда бегает? Он все данные на Землю сразу же обязан перекинуть по спецканалу. А уж они скажут, что нам дальше делать и как, – многозначительно произнёс Карл, как обычно рубанув рукой воздух перед собой.

– Да ну? Не может быть! Он же капитан, чего он будет по каждому пустяку с Землёй советоваться?

– Какой же это пустяк. Я же тебе говорю. Эта планета – не простая штучка. На предыдущих-то наших вообще никакой толковой атмосферы не было, так мы и то по полгода вокруг вились, то с того, то с другого бока заходили. А здесь-то уж тем более. Я думаю, что теперь мы нескоро отсюда улетим…

Они достигли контрольной точки, и Карл поднял шлюпку повыше над плоской вершиной, возле которой они оказались, перед тем как повернуть назад к своему судну.

– А штурман, он что, правда планеты собирает? – Фрэнк даже перестал следить за оптико-тепловизионной и фотографической аппаратурой, которая фиксировала довольно большой объём информации от различных источников и требовала к себе постоянного внимания.

– Да не знаю я, ты у него спроси. Я как-то не интересовался особо. Сам знаешь, с нашим штурманом много не поговоришь. Но с тех пор, как я на «Альфию» пришёл, две планеты, это точно, а я был-то там по земному времени чуть больше пяти лет, – пожал плечами Карл.

– Повезло… А почему вы на этот корабль перешли? – любопытствовал Фрэнк.

– Да потеряли мы свою «Альфию» на последней планете. И половину экипажа тоже там оставили. Едва подобрали тех, кто ещё выжил… – нервно дёрнул щекой Карл.

– А что случилось-то?

– А ничего не случилось! Об этом тебе знать не положено. Да и мне забыть надо. Книзу лучше смотри, вдруг чего найдём, – на удивление резко огрызнулся напарник.

– Да смотрю я. Только чего же мы тут найдём с высоты-то. Камни да трава, – вновь стал вглядываться в показания приборов тот.

Вместо ответа Карл только махнул рукой. Шлюпка повернула обратно, и теперь их путь снова пролегал над каменистой пустошью с редко встречающимися участками растительности.

– Ну не скажи, всякое бывает, а может, это мыслящая «трава». Вот особенно та, голубая. Смотри, за нами «головы» поворачивает, наблюдает, – невесело пошутил Карл.

– Ага, «мыслящая», – ветер от двигателей дунул, вот и поворачивает, – хихикнул Фрэнк.

Группа Родиона Ряполова должна была обследовать квадрат в глубине материка. Отправившись одновременно с Терри, они полетели на запад, вслед скрывшейся за краем горизонта бело-голубой звезде. Их путь пролегал сначала над каменистой полупустыней, затем редкие чахлые кустики растительности сменились пёстрым ковром из побегов необычного вида.

– Смотри, Родион, так это растения здесь такие разноцветные! – удивлялся обычно невозмутимый Семён Китавин, пухленький, слегка напоминающий колобок на коротких ножках.

– А ты что думал, аборигены свои флаги вывесили в нашу честь? И сейчас с караваем к трапу космолёта подойдут? – оглаживал свою густую бороду Родион.

– Зачем с караваем? – не понял пилот.

– Ну, по старинным обычаям так почётных гостей полагалось встречать: с хлебом, с солью, – рассудительно пояснил Ряполов.

– А, понятно, хорошо бы.

– Чего, совсем сдурел? – легонько постучал по шлему Родион. – Сказано же тебе: нет тут гуманоидов; и не-гуманоидов тоже нет. Только растения. Так что любуйся на местную флору.

– Да я любуюсь, любуюсь. А вон там, впереди, уже океан виден.

– Ну, океан. А ты что, океана в жизни не видел? Так у нас над океаном, по заданию, вообще немного. Только пробы воды возьмём и грунта для определения минерального состава вещества поверхностного слоя. На память, – фыркнул Родион.