Маленькая царевна, из глаз которой уже лились слёзы, сильно жалела, что побежала за котом в чащу. Иву тоже было не по себе.

И тут до слуха детей донеслись звуки, мелодичные и приятные… Мелодия зазвучала громче, и очень скоро брат и сестра, которые поспешили на эти звуки, оказались на лесной опушке, посреди которой стояло одно единственное, но… Зелёное Дерево! А под ним – звенел Родничок! Печально и тихо, но так чисто, так мелодично, что дети остановились и заслушались.

Стало светлее… Да что это? Прямо к ним, к Зелёному Дереву и Родничку кто-то шёл. И это было… прекрасное видение… девушка… незнакомка! В небесно-голубом воздушном платье, усыпанным сверкающими звёздочками, от которых и исходило призрачное сияние. На её голове красовалась небольшая изящная коронка, что говорило о том, что она, должно быть… принцесса!

Прозрачная накидка летела низко над землей, каким-то чудом, не цепляясь ни за сухие ветви деревьев, ни за колючки кустарников. Из-под накидки вились длинные золотистые локоны шелковистых волос. Лицо прекрасной незнакомки было задумчивым, а огромные глаза – печальными.

Девушка подошла к Зелёному Дереву, огляделась, подняла одну сухую ветку, другую, набрала охапку и отнесла подальше от Родничка вглубь Чёрного Леса. После чего присела у Родничка, который благодарно зазвенел ей какую-то трогательную мелодию. Потом опустила ладонь в воду, и она стала проливаться сквозь пальцы, а мелодия – меняться.

Дети, которые благоразумно отошли от Родничка, когда незнакомка к нему приблизилась, смотрели на всё это и слушали, затаив дыхание.

Наконец девушка встала и, не спеша, пошла… Казалось, ей всё знакомо и привычно в этом несчастном лесу. Да и сам лес, несмотря на своё бедственное положение, как-то трепетно относился к девушке.

Деревья отводили от неё свои заскорузлые ветви-руки, чтобы, не дай бог, не поранить её или не порвать платье, кустарники расступались, а ветер стих. И даже странные птицы не задирали её, а пролетали мимо очень даже почтительно.

Незнакомка шла в их сторону. Ив и Маргаритка, которые вдруг прониклись к ней симпатией и доверием, не только не спрятались при её приближении, а наоборот, ожидали, когда она подойдёт к ним поближе.

– Надо поздороваться, – решили воспитанные дети и уже открыли было рты, чтобы произнести приветствие, но… незнакомка поравнялась с ними и, скользнув по их лицам безразличным, как будто не видящим, взглядом, тут же отвела его и спокойно прошествовала мимо!

И даже… не оглянулась!

А Ив и Маргаритка, вдруг почувствовав себя невидимками, ещё долго смотрели вслед удаляющемуся прекрасному видению.

Появился кот.

Как во сне они пошли за ним и уже скоро снова оказались на родной серебристой аллее и, со всех ног, бросились в сторону дворца!

Кот исчез, да он уже никому и не был нужен.

А вот и дворец! Он весь освещён. Вокруг дворца большая толпа народа, волнуется, кричит и куда-то собирается. Но вот детей заметили, бросились им навстречу, стали радостно обнимать.

Оказывается, няня детей проснулась среди ночи, пошла посмотреть, не сбились ли на них одеяла и – о, ужас! Обнаружила две пустые спальни.

На другой день Седовлас, Ив, Маргаритка и царевич Светозар сидели в парке у фонтана и пили чай. Наши путешественники с жаром, перебивая друг друга, в который раз рассказывали о своих ночных приключениях.

Сказать по правде, Иву и Маргаритке, когда они проснулись, показалось всё произошедшее с ними ночью сном. Аллея, чёрный лес, кот, незнакомка…

Поэтому дети вели своё повествование сначала сбивчиво, оглядываясь друг на друга и как бы оправдываясь. Но постепенно они поняли, что их рассказ воспринимается взрослыми как раз очень серьёзно. Седовлас вообще сидел задумчивый и, время от времени, бормотал непонятно: