Жером и Бастьен понимали, что им нужно как можно скорее передать эту информацию своему обществу в Сент-Обине. Но как? Как выбраться из этого кишащего змеями города, когда каждый выход из него, кажется, контролируется? Они чувствовали, что их миссия, начавшаяся как шанс, теперь превратилась в смертельно опасную игру, где на кону стояли не только их жизни, но и жизни всех, кто им дорог. Они были простыми деревенскими парнями, оказавшимися в центре величайшего заговора своего времени, и им предстояло пройти через ад, чтобы выжить и защитить то, что им дорого.

Появление агентов Гизов: слежка начинается.

Работа на кардинала Де Лара, пусть и вынужденная, не замедлила принести свои плоды. Жером и Бастьен, используя свою неприметность и деревенскую смекалку, собирали крупицы информации, которые затем передавали Леграну, связному кардинала. Но чем глубже они погружались в мир парижских интриг, тем яснее становилось, что они не единственные, кто ведёт свою игру. Над ними, над каждым их шагом, словно невидимая тень, нависла опасность в лице агентов Гизов.

Рудные Гизы, самый влиятельный и яростно католический род Франции, были главными соперниками адмирала Колиньи и их собственные амбиции простирались далеко за пределы простого религиозного рвения. Они стремились к полной власти, и убрать Колиньи было лишь частью их плана. Их агенты были повсюду: среди солдат, слуг, торговцев, даже среди нищих. Они были обучены шпионажу, убийствам и провокациям, и их методы были гораздо более изощренными, чем те, что использовал кардинал для своих «глаз и ушей».

Слежка начинается для Жерома и Бастьена не сразу. Поначалу они чувствовали лишь неясное беспокойство. Какие-то незначительные детали: слишком долгий взгляд на рынке, повторяющаяся фигура в толпе, ощущение, что за ними наблюдают, когда они заходят в гугенотский квартал. Жером, с его развитой интуицией, был первым, кто почувствовал, что что-то не так. Он заметил, что одни и те же лица мелькают вокруг них слишком часто. Это были не обычные горожане, а люди с холодными, оценивающими взглядами, которые появлялись там, где их быть не должно.

Однажды, когда Бастьен пытался подслушать разговор в одной из таверн, Жером, стоявший на улице, заметил двух мужчин в неприметных плащах, которые наблюдали за ним из-за угла. Их движения были скоординированы, их глаза остры. Когда Жером попытался сделать вид, что направляется в их сторону, они мгновенно растворились в толпе. Это было явным признаком.

«Нас ведут, Бастьен,» – сказал Жером брату тем же вечером. – «Я уверен. За нами следят.»

Бастьен, поначалу, отмахнулся. «Параноишь, Жером. Нас тут тысячи, кто будет за нами следить?»

Но Жером был настойчив. Он рассказал о своих наблюдениях, о повторяющихся лицах, о странных совпадениях. Он объяснил, что их работа на кардинала, скорее всего, не осталась незамеченной. Могущественные силы в Париже не любят, когда кто-то копается в их делах, особенно если эти «кто-то» – простые люди, которые не должны быть посвящены в тайны двора.

Через несколько дней их подозрения подтвердились самым недвусмысленным образом. Когда они возвращались в свою таверну поздно вечером, из темного переулка на них внезапно напали трое. Это были не обычные разбойники. Они действовали слаженно, их движения были профессиональны. Один из них сразу же попытался схватить Бастьена, другой – Жерома, а третий, похоже, был готов добить того, кто останется на ногах. Они не пытались ограбить, их целью было другое.

Это был не просто случайный грабеж – это была попытка захвата или, возможно, устранения. Братья были вынуждены вступить в бой. Анри и Мишель, которые обычно оставались в таверне, в этот вечер тоже вышли. Анри, благодаря своей силе, смог отбиться от нападавших, а Мишель, обладавший отличной реакцией, сумел ранить одного из них в руку ножом. Нападавшие, поняв, что наткнулись на неожиданное сопротивление, быстро отступили в темноту, растворившись так же быстро, как и появились.