31 августа 1986 года гигантский пассажирский пароход «Адмирал Нахимов» вышел из порта Новороссийска, но так и не дошел до пункта назначения. Через час после отправления в его борт врезался сухогруз «Петр Васев». Из 1243 человек на борту погибли 423 – пассажиры и члены экипажа. Эта катастрофа стала крупнейшей на Черном море в мирное время. Трагедия произошла из-за роковой халатности. Капитан «Нахимова» знал о приближении сухогруза, но, полагаясь на зыбкую договоренность с его капитаном, беспечно покинул мостик и ушел в каюту читать увлекательный роман, оставив мостик на второго помощника. Этот помощник был пожилым человеком, которому в тот момент приходилось одновременно следить за курсом, вести радиопереговоры и контролировать судно. Он не справился. Когда столкновение стало неизбежным, капитан не бросился на мостик, не взял управление в свои руки, не предпринял попыток спасти судно. Чем он был занят? Читал роман Стивена Кинга «Воспламеняющая взглядом» и лишь в последние секунды осознал происходящее[43].

В середине 90-х, когда прошло несколько лет после распада СССР, женщина, жившая со мной в одном многоквартирном доме, поведала с заговорщическим видом: «Те катастрофы – это негодование природы на Перестройку Горбачева, это наказание, это ответ природы». По странному обстоятельству после этого я ее больше не видел.

Такие взгляды были довольно распространены в постсоветском обществе, ударившемся в 90-х годах в суеверие, мистику, оккультизм и конспирологические теории. Однако, думается, во всех этих трагедиях главную роль играли не природные силы, а человеческие ошибки, просчеты и халатность.

Катастрофы перестройки были симптомами системного кризиса. СССР трещал по швам, и чем ближе был его конец, тем страшнее случались бедствия. Они оставили глубокий след в массовом сознании. К концу 80-х люди уже автоматически воспринимали любое несчастье как вину советской власти.

Был еще один канал, по которому Кинг просачивался в СССР. Американские фильмы. Экранизации. Стивен Кинг на видеокассетах.

Если литературный бастион Главлита еще стоял, сопротивляясь литературе ужасов, триллерам, боевикам, мистической, эротической и прочей «низкой» литературе, то киношный фронт пал одним из первых.

С 1987–1988 годов, с началом легализации предпринимательства, видеосалоны начали массово открываться по всему Советскому Союзу, как грибы после дождя, – явление для советского человека абсолютно новое и даже ошеломляющее. Это были простые помещения: несколько десятков стульев, телевизор и видеомагнитофон. Клубы, подвалы, а иногда даже экзотические площадки вроде списанных речных судов, старых автобусов или железнодорожных вагонов. Люди приходили сюда не просто смотреть фильмы за 1 рубль, а прикоснуться к запретному, гипнотизирующему западному миру, который ранее был доступен лишь единицам. Этот поток буквально прорвал плотину, долго сдерживавшую влияние американской массовой культуры.

На фоне привычного советского кинематографа голливудская продукция казалась настоящим откровением. Если бы сейчас вдруг приземлились инопланетяне, то даже они, наверное, не смогли бы произвести такого эффекта, какое произвело тогдашнее американское кино на советских граждан.

В этом хлынувшем в страну потоке западного кино в Советский Союз прибыли и экранизации произведений Стивена Кинга. Конечно, главными именами того времени – теми, что были у всех на слуху – оставались Сильвестр Сталлоне, Арнольд Шварценеггер, Жан-Клод Ван Дамм и Брюс Ли. Тем не менее имя Кинга начало время от времени всплывать – не столь громко, но настойчиво. В видеосалонах регулярно крутили фильмы по его книгам и сценариям: «Серебряная пуля», «Дети кукурузы», «Кошачий глаз», «Кэрри», «Сияние». Если вы помните, в СССР Кинг пришел как серьезный и глубокий писатель-фантаст. Но экранизации превращали его в короля ужасов еще до книжного бума, начавшегося с 1992 года.