В целом, Кинг не был особо интересен самиздату 80-х, но и не обошел его стороной.

Человеческая природа устроена таким образом, что одними лишь физиологическими потребностями – едой, водой, сном, воздухом – ее не ограничишь. Есть еще одна не менее важная потребность – потребность в информации. Это не роскошь и не прихоть, это кислород для ума. Без информации человек не может полноценно существовать, принимать решения, осознавать свое «я» и собственное место в мире. Наверное, все же стоит отнести информацию к первичным потребностям.

Поэтому любые запреты на информацию – будь то цензура или сокрытие – не столько отталкивают, сколько подстегивают, подогревают интерес. История XX века дала нам множество тому подтверждений, и один из самых ярких – советская эпоха. Чем строже запрещали, тем сильнее становилось желание прочесть, услышать, увидеть то, что считалось «неположенным». Человек всегда найдет способ получить нужное, даже если это будет идти вразрез с законом. В условиях культурного и информационного голода запретный плод становится даже слаще.

Последние годы существования Советского Союза сопровождались чередой катастроф, которые потрясли страну и стали символами масштабного кризиса системы. Чернобыльская авария, землетрясение в Армении, крупнейшая железнодорожная трагедия и гибель «Адмирала Нахимова» – эти события, словно темные предзнаменования, накладывались на экономические, социальные и политические потрясения, ускоряя распад некогда могущественного государства.

26 апреля 1986 года – дата, которая изменила мир и стала символом техногенных катастроф. В 1:23 ночи на Чернобыльской АЭС взорвался четвертый энергоблок. Последствия оказались колоссальными: выброс радиоактивных веществ загрязнил огромные территории (от радиоактивного заражения пострадали территории нынешних Украины, Беларуси, России и нескольких европейских стран, где было зафиксировано выпадение радионуклидов). Советская власть, пытаясь скрыть масштабы трагедии, лишь усугубила ситуацию: люди продолжали жить в зараженных районах, майские демонстрации в Киеве не отменялись, а первые официальные заявления звучали так, словно произошел не взрыв, а лишь незначительное происшествие. Это напоминает сюжет «Противостояния» Стивена Кинга, где американское правительство скрывает информацию о смертельной эпидемии супергриппа «Капитан Скороход», пока она не выходит из-под контроля. В обоих случаях правители боялись паники больше, чем последствий самой катастрофы. Многие из тех, кто шел в первомайских колоннах 1986 года, через несколько лет начали умирать от лейкемии, рака щитовидной железы и других заболеваний, вызванных облучением.

7 декабря 1988 года мощное землетрясение почти стерло с лица земли армянский город Спитак. Магнитуда в эпицентре достигала 10,7 балла, что сделало катастрофу одной из самых разрушительных в истории региона. Погибло около 25 тысяч человек, полмиллиона остались без крыши над головой. Но стихия была лишь частью проблемы. Как выяснилось позже, большинство зданий обрушилось не из-за силы удара, а из-за строительных норм, которые не учитывали сейсмическую активность региона. Привычка советской системы гнаться за планами и объемами строительства привела к тому, что дома возводились с экономией материалов и нарушением технологии. Многие школы, больницы, жилые дома оказались ловушками, не оставившими людям шансов. Ответом на трагедию стал беспрецедентный для СССР шаг: Михаил Горбачев впервые допустил на территорию страны иностранные спасательные миссии.

4 июня 1989 года на перегоне Аша – Улу-Теляк, недалеко от Уфы, случилась крупнейшая железнодорожная катастрофа в истории СССР. Взрыв мощностью в 10 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте уничтожил два пассажирских поезда и унес жизни 575 человек, более 600 получили ранения. Катастрофа произошла из-за утечки газа из проходящего рядом трубопровода. Газ скапливался в низине, и когда два поезда пошли навстречу друг другу, искра от колес вызвала взрыв. Причина аварии коренилась в халатности: еще в 1985 году трубу повредили во время строительства, но это скрыли, а ремонт провели формально.