Пока Сталин находился в далекой Гагре, в Лейпциге проходил процесс по делу о поджоге рейхстага. Он открылся 21 сентября 1933 года, и в число обвиняемых входили вождь Коммунистической партии Германии Эрнст Тельман и болгарин Георгий Димитров, подпольно руководивший в Берлине западноевропейским бюро Коминтерна. Димитров, сын рабочего и один из восьми детей в семье, у себя на родине после бегства в Югославию был приговорен к смерти за политическую деятельность. В Германии он держался в тени, но в зале суда в Лейпциге сумел выйти победителем из словесной дуэли со свидетелями обвинения Геббельсом и Германом Герингом и превратил трехмесячный процесс в сенсационное антифашистское шоу международного масштаба. (Нацисты не позаботились заранее сочинить речи для обвиняемых, под нажимом согласившихся публично признать свою вину.) «Я защищаю себя, осужденного коммуниста, – заявил Димитров со скамьи подсудимых. – Я защищаю свою политическую честь, свою честь революционера. Я защищаю свою коммунистическую идеологию, свои идеалы» [999]. Германский верховный суд признал виновным одного лишь голландского коммуниста, задержанного на месте событий, который был гильотинирован накануне своего 25-летия. Димитров был оправдан за недостатком улик. На процесс были допущены журналисты со всего света, но два советских репортера, пытавшихся попасть на него, были арестованы, что привело к дипломатическому скандалу. Тем не менее Михаил Кольцов передавал репортажи для «Правды» (25, 26, 28, 29 и 30 сентября) из Парижа: его трудами имя Димитрова стало известно в каждой советской семье и сложилась легенда о коммунистах как об отважных противниках нацистов, а вовсе не о людях, способствовавших их приходу к власти [1000].

26 сентября на совещании начальников департаментов рейхсканцелярии статс-секретарь (человек № 2) Министерства иностранных дел утверждал, что Германия мало что получит от разрыва с СССР с учетом экономических связей между двумя странами. Гитлер вторил ему, не желая давать Москве предлога для разрыва отношений, но призвал подчиненных не предаваться иллюзиям («русские только и делают, что лгут») и предсказывал, что советское правительство никогда не простит разгрома немецких коммунистов и не смирится с новым порядком в Германии, погубившим все надежды на мировую революцию [1001]. Втайне Гитлер ускорил наращивание вооруженных сил, начатое его предшественниками в нарушение условий Версальского мира, и заявлял каждому британцу, оказывавшемуся в пределах досягаемости, что целью германской экспансии является только СССР и что чисто континентальные интересы Германии не представляют никакой угрозы для глобальной Британской империи. Он отрицал наличие планов по аннексии Австрии (к чему открыто стремились все правительства, существовавшие в Германии до 1933 года)