Строившаяся трехэтажная дача в Гагре, которую Сталин посетил в обществе Лакобы 23 сентября 1933 года, находилась всего в 25 милях от Сочи. Она была выстроена прямо на отвесном утесе, поднимавшемся над морем на 700 футов (более 200 метров), и скрывалась за листвой деревьев, с которой сливались ее зеленые стены [993]. Полы в комнатах были покрыты паркетом, деревянные потолки украшены узорами, обстановку составляла деревянная мебель, и был предусмотрен кинозал с деревянными панелями на стенах. На полу были расстелены кавказские ковры ручной работы, а люстры обернуты сетями, защищавшими от падения стеклянных осколков. В каждой комнате имелась тревожная кнопка. Небольшие спальни были снабжены матрасами с водорослями и лечебными травами. В ванну подавалась морская вода. В пристройке размещались бильярдная, кухня и кладовая. Меню состояло в основном из мяса только что забитых животных, главным образом баранов, стадо которых содержалось тут же, при даче. Виллу окружали лимонные деревья, будки охраны и скалистые склоны, покрытые благоухающими эвкалиптами, кипарисами и вишневыми деревьями; выращивали здесь и табак. Кроме того, вокруг виллы несли караул вооруженные дубинками стражи, охранявшие ее от змей. Днем в окрестностях дачи можно было видеть осликов, а по ночам к дому подходили шакалы. Внизу лежал галечный пляж. Свое название – «Холодная речка» – дача получила от протекавшей рядом с ней маленькой бурной речки. Впоследствии Лакоба устраивал здесь для обитателей дачи охоты. Впрочем, в день прибытия Сталин и его свита первым делом отправились на водную прогулку по Черному морю.

Ягода прислал катер «Красная звезда», который прежде ходил в Ленинграде по Неве. Это было маленькое, немореходное суденышко с каютой, лишь частично закрытой стеклянной крышей, через которую были видны пассажиры. Примерно в 1.30 пополудни компания в составе Сталина, Ворошилова и Берии, а также Власика и Л. Т. Богданова (охранников) и С. Ф. Чечулина (шифровальщика) взяла курс на юг. «Направление было взято на мыс Пицунда, – вспоминал Власик. – Зайдя в бухту, мы вышли на берег, отдохнули, закусили, погуляли, пробыв на берегу несколько часов». На пикнике, начавшемся около четырех часов вечера, пили абхазское вино. «Затем сели в катер и отправились домой, – продолжает Власик. – На мысе Пицунда есть маяк, и недалеко от маяка на берегу бухты находился пост погранохраны. Когда мы вышли из бухты и повернули в направлении Гагры, с берега раздались выстрелы». Катер находился в 600–700 метрах от берега. По словам Власика, они с Богдановым прикрыли собой Сталина и открыли ответный огонь; Берия утверждал, что именно он закрыл тело Сталина своим собственным телом. Пули с берега (всего было сделано три выстрела) попали в воду. Катер поспешил отойти еще дальше от берега. На море поднялось волнение – надвигался шторм, – и компании потребовалось три мучительных часа, чтобы вернуться к причалу в Старой Гагре [994].

По словам Чечулина, Сталин поначалу шутил, что абхазы привыкли приветствовать гостей ружейными выстрелами, но после возвращения в «Холодную речку» он отправил Богданова в Пицунду, чтобы тот расследовал этот инцидент. Спустя несколько дней Чечулин передал Сталину письмо от одного из местных пограничников, просившего простить его за стрельбу по незарегистрированному катеру, который он принял за иностранное судно. Сержант Н. И. Лавров, командир погранзаставы, объяснял, что катер вошел в запретную зону, и потому согласно уставу ему был подан сигнал остановиться, но так как он не выполнил этого требования, были сделаны предупредительные выстрелы в воздух. Сталин не усмотрел в этом инциденте попытки покушения