– Он блефует, товарищ Сталин. И вообще он очень сильно смахивает на дурачка!

– А я думаю, что на дурака смахивает кто-то другой.

– Кто?

– Ты! Николаев застрелил моего лучшего друга, а твоя охрана ничем ему не помешала. Так кто же после этого дурак?

– Я во всем разберусь, товарищ Сталин! – покраснел Ягода. – Все ваши враги будут вычислены и уничтожены!

– Ты только дров не наломай, Генрих! А то я твой наркомат знаю! Арестуете невиновных и доложите, что все чики-пуки.

– В этот раз все будет нормально.

– О ходе расследования будешь докладывать мне лично! Звони в любое время!

Ягода возглавил следственную группу, куда включил лучших сыщиков страны.

Первой догадкой советских Пинкертонов было, что Николаев состоит в белогвардейском подполье. Дело в том, что проигравшие гражданскую войну белые, периодически устраивали террористические акты против советских руководителей, как внутри страны, так и за рубежом.

На похоронах Кирова ораторы обличали «подлых белогвардейских убийц». Даже такой осведомленный человек, как глава советского правительства Вячеслав Молотов, заклеймил позором «белых террористов, которые оказались неспособны победить советскую власть в открытом бою и нанесли свой коварный подлый удар из-за угла».

Однако, когда сыщики выяснили биографию Николаева и круг его знакомств, в первоначальной версии возникли нестыковки.

Убийца Кирова был из бедной семьи, поддержал революцию и ни с кем из белогвардейцев никаких дел никогда не имел.

Казалось, что от первоначальной версии следует отказаться, но как известно, в доброй традиции сыщиков, если у них не сходятся концы с концами, постараться «подогнать» доказательства.

– Хочешь я помогу тебе, Николаев?! – обратился к нему тет-а-тет Ягода.

– В санаторий меня отправишь?

– Лучше. Давай напишем в протоколе, что ты незаконнорожденный сын какого-нибудь аристократа и всегда сочувствовал белому движению.

– Зачем?

– Для тебя будет прямая выгода. Смотри. Сейчас за тебя никто не вступается, и ты никому не нужен. Если же ты окажешься сыном какого-нибудь князя, получится совсем другой коленкор. Все демократические правительства европейских стран моментально возмутятся и будут требовать, чтобы мы тебя отпустили. Мы их пожелания рассмотрим и, скорее всего, пойдем на встречу. Поменяем тебя на какого-нибудь коммуниста, который томится в капиталистической тюрьме. Поедешь жить в Европу. Там курорты еще лучше наших. Отдохнешь в Ницце или Сан-Тропе!

Николаев истерично рассмеялся (после убийства у него совсем расшаталась нервная система).

– Сейчас быстренько напишем протокол! – обрадовался Ягода, который принял смех за положительную реакцию. – Зафиксируем, что в Гражданскую войну ты вступил в комсомол только для отвода глаз, а на самом деле выполнял тайное задание белого подполья. Потом ты затаился, но недавно на тебя вышли твои дружки-белогвардейцы с заданием убить Кирова. Подпишешь протокол и можешь потихоньку готовиться к поездке в Европу. В Италии сейчас теплынь. Завидую тебе!

– Я вам не верю и ничего подписывать не буду! – возразил Николаев, и сколько бы Ягода не искушал его, остался стоять на своем.

Между тем, пришло время делать доклад Сталину. Нарком решил за неимением лучшего придерживаться версии об аристократическом происхождении убийцы.

– Товарищ Сталина. Нам удалось далеко продвинуться в расследовании и выяснить, что Николаев является незаконнорожденным сыном одного из князей. Сейчас выясняем какого именно.

– Николаев в этом сознался?

– Пока, к сожалению, нет. Разрешите применить физические меры воздействия?

Сталин просмотрел уголовное дело, где была подробная биографическая справка на Николаева, и нахмурился.