Я приступила к обязанностям фрейлины, но королева сразу же доказала, что приняла меня в штат не по доброй воле. И всё, что я делаю — это просто стою.

Королева не разрешает мне даже разливать вино, не то что прислуживать ей в спальне. Это привилегия только для приближенных, вроде графини Суррей или ее подружек, Урсулы Поул и Гертруды Кортни.

Джордж советовал мне держать язык за зубами, и это оказалось довольно просто. Со мной и так никто не разговаривает. А вот с внешним видом сложнее. Мне стало неудобно в собственной шкуре, в своей одежде.

Я привезла в Англию несколько сундуков с платьями и глупые надежды на то, что люди будут ими восхищаться. Сколько вечеров я потратила на наряды! Превратила французские рукава с открытыми плечами в нарукавники до локтей, чтобы показывать туго затянутые нижние манжеты, добавляя образу кокетства. Эту идею я подсмотрела у любовницы короля Франциска.

Еще я слегка переделала облегающий лиф, сделав его вырез квадратным, чтобы скрыть незначительность моей груди. Я сделала одежду более французской, связав ее с выбранной мною родиной.

Я всего лишь хотела, чтобы английские дамы оценили этот стиль. Может, даже повторили бы за мной. Но грядущая война не оставила мне шансов. Раньше в Англии любили французские наряды, но теперь придворные презирают их с такой же страстью, с какой недавно копировали.

И всё, что я получаю, это смех. Или хуже того — жалость. А от некоторых и неприкрытую враждебность. Женщины не могут взять в руки меч, и им приходится выражать свое недовольство «врагами» через моду.

К Екатерине сегодня пришла сестра короля, герцогиня Саффолк, и я ее изучаю. Она — эталон, на который равняются англичанки. Бездумно повторяют всё за ней, как стадо овец, ведомых волком.

Наряд герцогини целиком состоит из драпировок, стекающих вниз изысканным водопадом. Из-под английского капюшона сдержанно сияет медь ее волос. Герцогиню зовут Мэри, как и мою сестру, но чаще ее называют Мэри-Роуз, потому что она — воплощение красоты и женственности. Настоящая роза Тюдоров.

Не то что я. Я — никто.

И я знаю, как выгляжу, стоя в одиночестве в углу. Мой капюшон сидит так гладко и так далеко ото лба, что его нужно крепить шпильками. Юбки собраны вокруг талии обильными складками, чтобы хоть как-то компенсировать плоскость бедер. Эта мера была бы излишней для такой, как герцогиня Саффолк. Или графиня Суррей.

Неудивительно, что все надо мной смеются. Джордж был прав, я неудачница.

Может, пора переосмыслить свой вид? Это не принесет прямой выгоды семье, но никто больше не сможет указывать пальцем на дурочку Болейн, которая с упорством, достойным лучшего применения, делает вид, что не покидала Францию.

Я ухожу из покоев королевы без разрешения, потому что вряд ли мое отсутствие заметят. Следую в спальню для прислуги. Оказываясь там, я ныряю в кедровый сундук, спрятанный за кроватью, которую мы делим с Джейн Паркер. Мы, как две серые мыши, спим у самой дальней стены.

Со дна сундука я выуживаю лиф из серого шелка, отороченный голубым бархатом. Серый — мой нелюбимый цвет, так что испортить этот лиф будет не так обидно.

С одеждой в руках я шагаю по коридорам Гринвича, направляясь к единственной даме, которая не поднимет меня на смех. Мне нужно к сестре.

Мэри живет в отдельных комнатах, которые, в теории, закреплены за ее мужем — Уильямом Кэри, На практике же он спит где угодно, только не в постели своей жены. Так что я нахожу сестру одну, в окружении лишь пары служанок.

— Нэн!

Она отрывается от шитья, когда видит меня на пороге.

— Как мило с твоей стороны навестить меня! Я думала, ты теперь будешь постоянно занята.