— Ты меня удивила. Мне нужно время, чтобы осмыслить эту информацию.

— Я сама чувствую себя здесь не в своей тарелке, — Ксения указывает по сторонам. — Я не привыкла к такой роскоши.

— К тому, что в комнатах расходится эхо от шагов?

Ксения кивает со смешком.

— Я выросла в обычной квартире, — продолжает она. — И я тоже боюсь Игоря Никольского.

— Ты слышала наш разговор?

— Да, немного, — она поджимает губы на мгновение. — Надо будет что-то придумать, он ведет себя ужасно…

Ксения замолкает, потому что перед нами появляется Тамара. Помощница сразу берет дело в оборот и направляет нас в следующую комнату. Тут включены сразу два телевизора, один правда без звука, но на экранах и там, и там показывают интервью Любови Никольской. Я тяжело вздыхаю, понимая, что мне сегодня целый день смотреть на нее и пытаться копировать.

Так и происходит. Новый день отчаянно напоминает предыдущий. Меня снова подгоняют под “золотой стандарт”, которым является госпожа Никольская. По большому счету не происходит ничего нового, я чертовски устаю и чувствую себя, как выжатый лимон. Случается только одно исключение. Я как раз смотрю на наручные часы, успокаивая себя, что уже выдержала шесть часов “тренировок”, и в этот момент с улицы доносится рык мощного мотора, а следом визг тормозов.

Я стою у окна, и мне стоит только обернуться, чтобы разглядеть, что творится на улице. А там назревает что-то плохое — внедорожник охраны грубо перегораживает дорогу спортивной машине, которая едва-едва успевает затормозить в последний момент.

— Ты охренел, урод?! — выпаливает парнишка в модном пиджаке, вываливаясь из красного спорткара. — В глаза долбишься?!

Рядом с ним вырастает его приятель, который выскакивает с пассажирского места. Правда, как-то помочь он не успевает. Он тут же оказывается на бетонной дорожке лицом вниз. Я кривлюсь, представляя как это должно быть больно. Охранник повалил его на землю всего одним поставленным ударом. Подсечкой.

— Лежать, блять! — приказывает охранник и только в этот момент я понимаю, что это Смирнов. — Не двигаться, я сказал!

Я случайно касаюсь щекой стекла, стараясь разглядеть его получше. Смирнов указывает на лежащего другому охраннику, чтобы он присмотрел за ним, а сам переключается на водителя спорткара.

— Ты знаешь, кто я?! — вопит тот, а по тону слышно, что он до сих пор не может поверить, что их посмели тронуть.

— Без понятия, — сухо цедит Смирнов.

Он хватает парня за плечо и даёт ему всего мгновение, чтобы подчиниться. Тот не использует свой шанс и тогда Алексей проводит специальный приём. Это выглядит как задержание преступника, которые иногда показывают в новостных программах. Четко, отлажено и безумно агрессивно. Раз и готово — парень падает рядом со своим другом, а сверху на него сыпятся жесткие приказы вперемешку с матом.

Я ежусь, не привыкшая слышать столько брани. А еще я понимаю, как была не права. Я решила, что Смирнов был груб со мной, когда появился в номере и рычал на меня в салоне авто. Ну нет… Все познается в сравнении. Это сейчас он груб и опасен, а со мной он оказывается был предельно мягок.

— Ой-ой, — вздыхает Ксения, останавливаясь рядом. — Это друзья Никольского. Видно, не затормозили на посту охраны и приехали без предупреждения. У Никольского такие же хамоватые приятели, как он сам.

— И почему я не удивлена.

— Вон тот, который был за рулем, — Ксения указывает на стекло. — Я о нем слышала. О нем ходят ужасные слухи, он подпоил девчонку в клубе…

Она осекается, вдруг понимая, что выбрала очень плохую тему для разговора. Я сама чувствую холодный укол куда-то под грудь и поэтому помогаю Ксении перевести тему.