— Я же сказала, что не хочу…

— Я покажу тебе другую комнату.

Я непроизвольно запрокидываю голову. Встречаюсь с его глубокими карими глазами и вижу, что он обо всем догадался. Может, без подробностей, но он понял, что я упомянула Никольского не просто так и что в моем взбудораженном виде виноват именно “братик”. Я и правда глупышка для этого Смирнова. Он слишком опытен. А я наивная малышка, которая умалчивает и по-детски хитрит, пока ее видят насквозь.

Смирнов не дожидается ответа, он разворачивается и направляется к двери уверенной походкой. Я молча иду за ним, временами поглядывая на его широченную спину. Интересно, сколько в нем роста? И сколько он ест протеина каждый день? В моем представлении такие мужчины каждую свободную минуту проводят с железом в зале, а без перекуса в две тысячи калорий падают в голодный обморок.

— Вторая дверь, — говорит Смирнов, сворачивая в противоположную сторону от моей комнаты.

Он отпирает замок ключом. А я провожу ладонями по плечам, собирая ткань его пиджака, который мне безумно велик. Молча смотрю, как Смирнов распахивает дверь и входит в мою новую спальню. За ним вообще интересно наблюдать. Он так четко и уверенно двигается, и он проверяет комнату с профессиональной дотошностью. Осматривает каждый угол, словно в загородном доме Никольских может таиться враг.

— Стоп, — выдыхаю, перешагивая порог и указывая на большую спортивную, которая лежит на диване. — А чья это комната?

— Моя.

— Твоя? А зачем ты тогда всё тут проверяешь?

— Привычка. Я до этого только вещи забросил.

— Ааа, — тяну глупо. — Значит ты тоже будешь здесь спать?

Он хмурится.

— Ты боишься спать одна?

— Нет. Наоборот, я хочу этого больше всего.

— Вот и славно. Мне некогда тебя развлекать, — он смотрит на наручные часы, а потом направляется ко мне. — К сумке не подходить, мои вещи не трогать. И постарайся выспаться.

— Так точно, — отвечаю как солдат.

Черт, зря.

Я закусываю губу, проклиная свой ужасный характер. А потом запрокидываю голову и жду, что он сейчас скажет что-нибудь резкое, чтобы я больше не думала ему язвить. Но он смотрит на меня сверху-вниз и даже слегка улыбается. Всего мгновение, но эта его неожиданная мягкая улыбка что-то делает со мной. Запускает чистый ток. Я упираюсь в карюю глубину его глаз и испытываю то, что не должна испытывать.

Как щелчок выключателя, который вдруг раздается и вырывает комнату из темноты. Или наоборот, погружает в нее. Я падаю в эту темноту, которая плещется в его глазах, и совершенно теряюсь. Понимаю, что безотчетно запомнила множество деталей его внешности. Его мощную шею с выпирающим кадыком, яремную вену с двумя узелками с правой стороны, жесткую щетину, красивые губы с четким контуром, который как будто высекли из камня, впалые щеки, налитые мускулы, натягивающие тонкую ткань футболки…

Это слишком.

Но это уже случилось.

Уже врезалось в память.

5. Глава 5

— Обиделась?

Следующий день начинается скверно. Я спускаюсь в столовую, чтобы позавтракать, и сразу натыкаюсь на Никольского. С его светлых волос капает вода, словно он только-только вышел из душа, а полупрозрачная белая футболка липнет к его телу.

— Я же прикалывался, — он криво улыбается, облокачиваясь на стол и заглядывая мне в лицо снизу. — Кстати вот сейчас ты очень похожа на мою драгоценную сестренку. Смотришь на меня также.

Он хмыкает, после чего запускает ладонь в чашу с капсулами и протягивает мне целую горсть.

— Какой кофе пьешь?

— Просто отстань от меня.

Я отворачиваюсь от него и иду к другому столу. Там стоит несколько блюд и можно выбрать, чем перекусить.