– Что ты делаешь? – насторожился Нео.

– Пересчитываю вероятность, – ответил Архитектор.

Q.S., marginalia in somnis (Commentarium ad locum de Recensione)

De somno molli et firma cavea.

(О мягком сне и крепкой клетке).

Пересчёт не разрушает Матрицу. Он её не отменяет, не разоблачает и не разобирает по кирпичикам. Он её перенастраивает. Заменяет острые углы – закруглёнными, крики – звуками уведомлений, страдание – фоном лёгкой тревоги, которую можно спутать с жизнью.

Теперь люди больше не просыпаются в ужасе. Но они всё ещё спят.

Разница между старой Матрицей и новой – как разница между сном с кошмаром и сном с офисом, утренним кофе и смутным беспокойством, что ты что-то забыл. Новая версия предлагает не избавление от иллюзии, а её улучшенное юзабилити. Она не мешает, не тревожит, почти не вызывает вопросов. И в этом – её совершенство.

Темница становится уютной. Она застелена мягкой логикой и нарративом личного выбора.

Ты веришь, что можешь выбирать, – и потому не ищешь выхода. Ты говоришь: «Мне здесь удобно» – и даже не замечаешь, что говоришь во сне.

Somnium, in quo evigilis, manet somnium.

(Сон, в котором ты просыпаешься – всё ещё сон.)

Мрачная ночь окутала Готэм. На крыше одного из небоскребов, под хмурым небом, Бэтмен и Джокер стояли друг напротив друга. Два врага, два полюса, две силы, связанных судьбой, снова встретились. Молчание прерывал лишь свист ветра, несущего с собой холодный запах дождя.

Джокер (улыбаясь, почти весело):

– Ты когда-нибудь задумывался, почему мы всегда возвращаемся сюда? Почему каждый раз это заканчивается вот так? Ты и я, лицом к лицу, как будто весь этот город – наша арена.

Бэтмен (жестко):

– Потому что ты продолжаешь уничтожать то, что можно спасти.

Джокер (делая шаг вперед, с притворным удивлением):

– Спасти? О, Бэтси, ты всё такой же идеалист! Готэм – это гниль. Ты хоть раз оглядывался вокруг? Смотришь на город и видишь свет, надежду, порядок. А я вижу правду: хаос, который всегда побеждает. Люди – просто машины, сломанные, запущенные.

Бэтмен (сдерживая гнев):

– Люди могут измениться.

Джокер (смеясь):

– Могут? О, конечно, могут! Но только в худшую сторону!

Им дай шанс – и они возьмут все, что смогут. Ты знаешь это так же, как я. Почему не признаешь?

Бэтмен (приближаясь, его голос становится тверже):

– Я признаю одно: у каждого есть выбор. И пока есть хотя бы один, кто хочет что-то исправить, я буду здесь, чтобы помочь.

Джокер (наклоняя голову, с легкой усмешкой):

– О, герой в крестовом походе? Ты думаешь, твоя маска спасает их? Спасает тебя? Готэм всегда будет таким, Бэтси. Я, ты, этот город – мы лишь играем свои роли. Но знаешь, что забавно? В этой пьесе ты нужен мне так же, как я нужен тебе.

Бэтмен (с холодным спокойствием):

– Ты ошибаешься. Это не игра. Я не нуждаюсь в тебе.

Джокер (усмехаясь, отворачиваясь в сторону):

– А я думаю, что нуждаешься. Кто ещё заставит тебя чувствовать себя таким… правильным?

Бэтмен (после паузы):

– Твоя ошибка в том, что ты считаешь себя незаменимым. Но я не остановлюсь, пока ты не исчезнешь.

Джокер (смеясь):

– О, Бэтси, ты не понял. Я никогда не исчезну.

Бэтмен делает шаг вперед, но Джокер отступает, грациозно качнувшись назад на каблуках.

Джокер (напоследок, со смешком):

– Увидимся в следующий раз, тёмный рыцарь. Ты ведь знаешь, что это не конец.

И с этими словами он исчезает в темноте, оставляя Бэтмена одного под дождём, в городе, который никогда не спит.

Q.S., marginalia in somnis

Koan: Batman et Scurra in fastigio

Однажды, в ночи без луны, Бэтмен стоял лицом к Джокеру на краю крыши.

Скурра сказал:

– Если ты ненавидишь мое представление, зачем снова приходишь в мой театр?