Сомнамбула Анастасия Котельникова

«От лица случайного наблюдателя»

Они снова пришли. Та же пара, тот же самый дальний столик в углу кафе. Я заметила их сразу – таких сложно не запомнить. Они будто из другого мира. Сели, заказали кофе и булочки, разговаривали негромко, по-своему уютно.

Парень положил на стол правую руку – перстень с крупным камнем заиграл в свете лампы. Девушка что-то увлечённо рассказывала, в её голосе слышалась решимость, глаза блестели от переполняющих чувств. Он слушал молча.

Тёмные очки скрывали взгляд, лицо – напряжённое. Казалось, мысли его где-то далеко.

У их ног лежала большая овчарка. Она иногда поднимала голову, внимательно смотрела на хозяина, словно ждала прикосновения, потом снова укладывалась, тяжело вздыхая.

Я вытирала стаканы и всё равно продолжала следить за ними. Девушка аккуратно коснулась его руки – той самой, с перстнем. Он поймал её ладонь, сказал что-то тихо, почти шёпотом, снял очки и положил рядом с собой. Я невольно замерла. Его глаза были холодного, голубого оттенка… но пустые. Сразу стало тяжело на сердце. Раньше я думала, он просто играет в загадочного – очки, молчание, поза. А теперь поняла, что ошиблась.

На глазах у девушки выступили слёзы, но в лице не было ни слабости, ни жалости к себе – только решимость. Овчарка, почуяв напряжение, вскочила и залаяла, громко, тревожно. Кафе притихло – все обернулись.

Я поняла, что пора вмешаться.

– Простите, пожалуйста, успокойте собаку. Иначе мне придётся попросить вас уйти.

Он не сказал ни слова. Просто надел очки, достал купюру, оставил её на столе между чашками, взял поводок и вышел. Девушка осталась. Она опустила лицо в ладони, её плечи мелко дрожали.

Я подошла, села напротив, протянула салфетку.

– С тобой всё в порядке, нужна помощь?

Она подняла на меня глаза – удивлённые, растерянные. Несколько секунд смотрела, будто решала, можно ли мне доверять. Потом молча взяла салфетку и вытерла слёзы.

Вы думаете, что во сне в полной безопасности? Что ваши мысли и фантазии принадлежат только вам? Как бы не так.

Есть те, кто умеет проникать в чужие сны. Они могут увидеть ваши тайные страхи, украсть самые сокровенные желания, оставить после себя пустоту, тревогу или беспричинную бессонницу. Они присваивают сюжеты, внушают эмоции, которых вы не испытывали, забирают энергию, оставляя взамен кошмары.

Знакомо ли вам это ощущение – когда сон кажется до жути реальным? Когда просыпаешься с тяжестью в теле, с чувством, будто всю ночь провёл в каком-то ином мире, а не в постели? Если да, возможно, вы уже стали чьей-то жертвой.

Большинство людей не помнят свои сны. Утром они могут рассказать о чём-то странном или захватывающем, но к вечеру всё стёрто из памяти. Ночью же снова открываются двери в мир, где они беззащитны. Для одних сны – просто отражение подсознания, для других – способ познать себя, найти ответы. Но есть и такие, кому доступно большее – полная свобода.

Человеческий мозг – тайна, которую не спешит раскрывать даже сама природа. Учёные спорят, наблюдают, строят теории… но настоящих ответов по-прежнему нет. Я не знаю, как это устроено. Не знаю, почему именно мне это доступно. Но я умею одно: менять сюжет сна в любой момент, одним усилием мысли – перенестись в другое место, начать всё заново, выбрать иную линию.

Во сне я свободна.

Для меня это был побег. Я могла выбирать любые сценарии, теряться в бесконечных лабиринтах фантазий. Я думала, что этот мир принадлежит только мне.

Но я ошибалась.

Я не была здесь одна.

То, что начиналось как безобидная игра сновидений, в какой-то момент изменило мою реальность.

Впервые я осознала себя во сне ещё в детстве. Просто вдруг поняла: что-то не так. Всё вокруг было чересчур правильным – словно кто-то старательно копировал реальность, но забыл про мелочи, из которых она состоит.

Но я не проснулась. Сон продолжался, и я могла делать всё, что хотела. Говорить с людьми, касаться предметов, принимать решения. Мир оставался твёрдым, естественным, настоящим – почти таким же, как наяву. Разве что в нём не было случайностей. Всё происходило так, как должно было быть, без нелепых совпадений или странных несостыковок.

Я быстро поняла, что могу менять обстановку. Если представить перед собой длинный коридор с множеством дверей – достаточно выбрать любую, и вот я уже в другом месте. Иногда это школа, иногда работа или двор из детства. Бывают встречи с людьми, которых я давно не видела, и разговоры, которые никогда не происходили в реальности, но почему-то кажутся важными.

Иногда случаются кошмары. Но они не пугают. Стоит напомнить себе, что это всего лишь сон, и страх исчезает. Ведь на самом деле ничего плохого не происходит.

Так было всегда.

И только теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что должна была заподозрить неладное.

-ВАРЯ-

Я живу одна в небольшой квартире на восьмом этаже обычного панельного дома.

Мама помогла подыскать этот вариант – она работает риелтором и сразу поняла, что это подходящее место: тихий район, разумная цена и удобное расположение. До института недалеко – пятнадцать минут на метро, и я на месте. Большую часть расходов она берёт на себя, и мы договорились – её задача помочь мне на старте, моя – хорошо учиться, чтобы в будущем стать полностью самостоятельной.

В квартире нет ничего лишнего – только то, что мне действительно нужно. Для комфорта достаточно удобной кровати, мягкой подушки и тишины.

Телевизора у меня нет – он мне без надобности. Я не люблю фоновый шум, пустые разговоры и чужие голоса, заполняющие пространство. Мне нравится, когда квартира наполнена моими собственными мыслями.

Иногда я выхожу с фотоаппаратом – это моё личное.

Фотография для меня не способ заработать, а способ замереть в моменте. Почти как во сне. Только кадр остаётся навсегда, а сны всегда ускользают.

Иногда мои снимки кому-то нравятся настолько, что их хотят выкупить. Бывает, что меня зовут поснимать на мероприятиях – свадьбы, вечеринки, выставки.

Я не стремлюсь к этому, но, если время позволяет – соглашаюсь. Это хороший способ подзаработать. Но для меня фотография остаётся тем, с чего всё началось: не работой, не задачей, а чем-то личным. И я хочу, чтобы так и осталось.

Моя квартира напоминает фотолабораторию: на стенах развешаны мои любимые снимки – тёмные силуэты деревьев на фоне вечернего неба, дождь, оставляющий размазанные блики на стекле, фонари, растворяющиеся в тумане. На полке возле окна стоят фотографии, которые я напечатала, но так и не смогла раздать или продать. Некоторые из них – просто удачные кадры, другие хранят в себе воспоминания.

Я не люблю яркие цвета, но у меня есть слабость к фиолетовому. Поэтому в интерьере он присутствует везде: покрывало на кровати с глубоким сливовым оттенком, полупрозрачные лиловые шторы, которые мягко приглушают солнечный свет, небольшая лампа на столе с сиреневым абажуром.

В углу комнаты стоит письменный стол – мой второй островок уюта после кровати. Здесь всегда лежит открытый дневник. Я веду его с детства, записываю мысли, сны, идеи для снимков. Иногда просто оставляю случайные заметки, которые потом перечитываю с удивлением, словно написала их не я. Дневник – это единственный собеседник, с которым мне комфортно говорить о себе.

Рядом с ноутбуком всегда лежит мой фотоаппарат – чёрный, тяжёлый, с потрёпанным ремешком. Он всегда готов к тому, чтобы в любой момент я схватила его и выбежала на улицу за удачным кадром. Я не любитель постановочных фото – мне нравится ловить моменты, которые случаются сами по себе.

А ещё у меня есть кот. Ластик – пушистый дымчато-серый комок, который считает, что это я живу у него, а не наоборот. Он любит прыгать на стол, укладываться прямо на клавиатуру или растягиваться рядом с дневником, словно намекая, что его жизнь гораздо интереснее, чем все мои записи. Я его не гоняю – Ластик единственное существо, которое я рада видеть каждый день.

-–

Я решила жить отдельно, когда поступила в экономический вуз.

Добираться от нашей квартиры до института нужно было почти через весь город – каждый день по два часа в дороге. Это казалось бессмысленным и выматывающим.

Я поговорила с мамой, объяснила всё, и она меня поддержала. Мы вместе пришли к выводу, что переезд – разумное решение. Так будет проще, удобнее и для меня, и для неё.

Я вполне могу справляться сама.

Но есть одна проблема.

Когда я засыпаю, моё тело иногда перестаёт мне подчиняться. Я могу встать с кровати и начать бесцельно бродить по квартире, не осознавая этого. Если дверь не заперта, если ключи остались в замке, я могу выйти на улицу и даже не заметить этого.

Моя мама называла это "моими ночными хождениями", а отец предпочитал вообще не говорить об этом. Сначала они думали, что я просто просыпаюсь и не до конца прихожу в себя. Но стоило им заглянуть мне в глаза, и вся иллюзия рассыпалась. Мои зрачки были пустыми, стеклянными, движения плавными, словно замедленными. Меня невозможно было разбудить словами, но, если кто-то трогал меня в этот момент – я вздрагивала, начинала метаться и впадала в истерику, словно оказалась в ловушке между сном и реальностью.

Я прекрасно помню тот день, словно это было вчера.

Мне восемь. Я просыпаюсь от странного ощущения, будто кто-то стоит возле моей кровати и молча смотрит на меня. Я резко открываю глаза и вижу, как в комнате медленно двигаются тени. Они не похожи на привычные силуэты мебели, на отражения деревьев за окном, они плавно сгущаются, приобретая очертания людей – высоких, худых, бесплотных, с лицами, скрытыми за мутной дымкой. Они не страшные сами по себе, но от их присутствия мне становится холодно и неуютно. Я встаю с кровати, делаю шаг назад, чувствуя босыми ступнями холод пола. Тени продолжают приближаться, молчаливые, настойчивые. Я не понимаю, что им нужно, но отчётливо ощущаю, что они хотят до меня дотронуться.