На экране появилось сообщение:
+404 ₽ – зачислено.
Я хмыкнул про себя:
Не найден. Ну и ладно. Я тоже давно не числюсь.
Пополненный баланс – единственное подтверждение того, что кто-то был.
И тут же исчез.
Глава 3: «Точка возврата»
Глубокая ночь. Или, скорее, ранний рассвет – тот момент, когда фонари ещё горят, но не верят, что это надолго. Город спал, и даже кошки, казалось, притихли.
Меня занесло километров на сорок от дома.
Но, если честно, мне это даже нравилось. Не хотелось снова быть в четырёх стенах – как в песне «Сплин» – в цветных коробках, в светло-серых дворцах из стекла и бетона.
Смотреть в потолок и слушать, как соседка за стенкой, сквозь звуки трамвая и дневных новостей, делает новых людей.
Пока муж в командировке.
А ребёнок – у мамы.
В принципе, как это часто бывает:
все всё знают.
И только ты – остаёшься в счастливом неведении.
До определённого момента.
А я – всё никак не решусь даже кому-то позвонить, не то, что кого-то создавать.
Хотя, строго говоря, я уже создавал.
У меня была семья. Были дети.
И вроде бы я всё это когда-то умел.
Но сейчас – будто бы нет.
Словно всё, что раньше знал, – забылось.
И теперь нужно учиться заново. Ходить. Дышать. Искать близость.
А знакомиться?
Словно учиться на костылях танцевать балет.
Где, скажите на милость, в наше время вообще знакомятся?
Свайп влево, свайп вправо? Рандом в чате? Совпадение по геолокации? Всё стало вроде бы проще – но при этом абсолютно непроходимо.
Я изредка пытался. Онлайн.
Но каждый раз это походило на очень плохой эксперимент в области социальных наук и упражнение в лингвистической эквилибристике. Как будто ты – цирковой фокусник, а собеседница – таблица Менделеева с завышенными ожиданиями и аллергией на юмор. Честно говоря, не удивительно, что у нас демографический коэффициент рождаемости кажется 1,4 в среднем по стране.
Вспоминаю, как-то списался с одной барышней по имени Ксюша.
Сама поставила лайк.
Хм. Вроде бы симпатичная. 26 лет. По фото – утончённая девушка, в образе милой дочки помещицы XIX века.
Ну, думаю, будет о чём поговорить.
В профиле у неё было что-то вроде: «ведьма на полставки и любитель сладкого, как потомок Карлсона».
Звучало небанально. Даже интригующе. Да, нам, мальчикам, тоже хочется хоть какой-то информации о вас.
Решил зацепиться за это и начать раскручивать тему.
А дальше началось…
Точнее – не началось.
Хотя я, надо признать, старался. Надежду не терял.
Выдавал всё, что только можно выдать, кроме банального «привет».
– Моё: Привет! Слушай, если ты и правда ведьма – то хотя бы не по-булгаковски? Просто не хотелось бы закончить в психушке с недописанным романом.
– Её: Там как пойдёт.
Да уж, супер информативно, – подумал я. Пробиваем оборону дальше:
– Моё: Ну ладно. Только если в психушке будут тапочки пушистые и овсянка по утрам. С приворотами – на твой вкус.
– Её: Я не люблю овсянку.
АААААА. Почему вы все такие тяжёлые на разговор?
Зачем вообще заводить анкету, если всё – как на приёме у проктолога? В смысле все через одно место…
Ещё пара фраз – и тишина.
Пишу:
– Моё: Такое молчание обычно случается у людей, которые в этот момент либо варят зелье, либо размышляют, стоит ли тратить его на меня.
– Её: Попробовал бы вставать в 5 утра.
(Видимо, пытается спать, а тут ей, бедной, мешают.)
Окей. Начнём с того, что ты меня вообще не знаешь, чтобы судить, встаю ли я в пять утра, или весь день ковыряюсь в пупке – но проглотим.
Переводим в шутку:
– Моё: Что-то не настоящая ты ведьма, если честно. Время шабаша, а ты всё ещё зависаешь между ‘не люблю овсянку’ и ‘пойду посплю’. Настоящие ведьмы уже на мётлах разминаются.