А перехлёст имел место быть. Странный юноша, назвавший Розу знахаркой (к её немалому возмущению, кстати), нёс какой-то бред, при нём не нашли никаких документов и никто не знал, откуда он вообще взялся на закрытой территории. Роза измерила ему давление, послушала сердце – оно обнаружилось в грудной клетке на положенном ему месте, это просто обоим охранникам нужно вовремя чистить уши. Всё в пределах нормы, разве что самую малость пульс частит. Уходить из дежурки парень отказался, вцепился в Розу и снова изобразил умирающего. Кто-то предложил вызвать психбригаду. Пока все вокруг бегали, спорили и всячески изображали бурную деятельность, Роза отдала ключ от медкабинета охраннику Мише и попросила отнести туда не пригодившиеся баулы для неотложки. А потом принялась уговаривать «куколку» хотя бы назвать своё имя и домашний адрес. Безуспешно – «куколка» только жалобно моргал и дрожал всем телом. Тем временем бригаду из дурки всё-таки вызвали. «Куколка» задрожал ещё сильнее и ни в какую не соглашался подняться с кушетки. Согласился только при одном условии – что Роза отправится с ним и будет всю дорогу держать его за руку.

К моменту торжественного выдворения нежданного гостя на пропускном пункте было не протолкнуться. Роза вела «куколку» через живой коридор – те самые «офисные девушки», бухгалтерия в полном составе, отдел кадров, даже из рекламщиков кто-то спустился в холл. А уж уборщицы и прочие подсобники вообще расселись на подоконниках с видом завсегдатаев галёрки. Ну как же, такой переполох в местном болотце, такой пикантный скандальчик! Пересудов хватит на несколько месяцев, если не лет. Роза подозревала, что в скором времени услышит новые факты из своей биографии, которые неизвестны даже ей самой. И теперь у этих слухов будет вполне реальная и очень симпатичная подоплёка – в отличие от прочих домыслов, разросшихся вокруг её одинокой замкнутой жизни подобно кустам чертополоха.

Почему людям не даёт покоя жизнь других людей? Особенно жизнь самодостаточных и привлекательных женщин, не обременённых детьми, мужьями, кредитами и прочими непременными атрибутами так называемого «семейного счастья»? Откуда берутся фантастические подробности про таких женщин, сделавшие бы честь самой мыльной из телеопер? Роза никогда не могла этого понять. И, наверное, уже и не поймёт.

– Красивый пацан, – заметил один из фельдшеров, усевшийся напротив Розы и её невольного подопечного. – И чего все такие симпатичные парнишки у нас в городе на голову двинутые? Вот верите – как псих, так обязательно красивый. Как этот вот. Нет чтоб уродики какие-нибудь с ума сходили, таких не жалко. А то без слёз не взглянешь, зато нормальный, как все. Прям какой-то природный феномен, честное слово.

– Правда? – Роза спросила лишь из вежливости, мысли её крутились вокруг собственных дел, оставшихся незавершёнными. То, что здешние красивые мальчики чаще некрасивых страдают психическими расстройствами, её в данный момент волновало меньше всего.

– Ага, – фельдшер явно был настроен поболтать с миловидной заводской медичкой. Роза незаметно вздохнула и изобразила на лице самую доброжелательную заинтересованность. Людям нравится разговаривать с ней, на работе это приносит немало пользы, когда нужно разобраться в причине недомогания. Но и вне работы Роза постоянно оказывается то бархатной жилеткой для чужих слёз, то тем самым случайным попутчиком, жертвой широко известного синдрома. Раньше это неимоверно бесило – ей хватает и своих мыслей, почему она должна выслушивать чужие философствования? Но с возрастом Роза научилась слушать не вникая, ни на секунду не меняя выражение доброжелательной заинтересованности на гримасу откровенной скуки. Иногда люди рассказывали ей что-то действительно увлекательное, о чём Роза потом, оставшись в желанном одиночестве, могла поразмышлять уже для собственного удовольствия.