– Иса, – Гадес сложил пальцы в спокойный треугольник. – Я не мог не услышать о твоих предпочтениях. Леда – наш начинающий цветок, но я должна сказать, что твоя просьба весьма… способна выбить ее из колеи.

Иса усмехнулся, поворачиваясь к Гадесу. Его глаза искрились озорством, в их глубине был игривый огонек.

– Ну что ж, босс, – сказал он легким и поддразнивающим тоном. – Я просто развлекаюсь и трачу состояние. Кроме того, я хотел убедиться, что у нашего новичка есть причина улыбаться.

Гадес почувствовал, как его брови слегка нахмурились при упоминании о том, что он заботился о «улыбке» Леды, но пришлось сохранил нейтральное выражение лица. Он не мог отрицать, что Леда произвела на него сильное впечатление, но он также знал, что ему необходимо поддерживать определенный уровень профессионализма и отстраненности.

– Неужели? – ответил Гадес с ноткой веселья в голосе. – Что ж, я рад видеть, что ты проявляешь такой интерес к ее благополучию. Однако, я надеюсь, ты понимаешь, что осыпать ее дорогими подарками – не единственный способ выразить свою признательность.

Гадес сделал паузу, тщательно подбирая следующие слова.

– Я превыше всего ценю преданность делу, трудолюбие и позитивный настрой.

– Просто хочу, чтобы она улыбалась. Она симпатичнее, когда улыбается, – Иса загадочно дернул уголком губ, смотря на Гадеса. В мертвой тишине между ними как раз вернулась Леда, держа в руках охапку цветов.

Она разложила их на прилавке и, обтерев влажные ладони о фартук и карманы шорт, подняла глаза к Исе.

– Как упакуем? – нейтрально спросила она, пока все еще не понимая замысла этого мелкого кудрявого чихуа-хуа.

– Крафт? – предложил Иса, и она закивала.

– Да, будет славно, – сказала она, нагнувшись под прилавок, чтобы достать крафтовую бумагу. Взгляд Исы скользнул по ее бедрам, прежде чем встретить глаза Аида.

– И белую ленту, – пока она не выпрямилась, добавил Иса. Леда что-то буркнула из-под прилавка, Иса продолжил разглядывать ее бедра.

Гадес стиснул зубы, сложив руки на груди. Его ладони сжали мощные бицепсы под тканью шелковой рубашки.

Леда выпрямилась, одернув фартук, и выложила бумагу и ленту рядом с цветами, проведя по ним кончиками пальцев.

– Зачем тебе букет? – вдруг с подозрением спросила она, сощуренными глазами смотря на Ису. Тот беззаботно повел плечами.

– А ты сделай, и узнаешь, – добавил он веселым голосом. Леда закатила глаза и принялась собирать букет.

Когда она начала раскладывать цветы, ее ловкие пальцы шустро перебирали лепестки, Гадес не мог не восхититься ее мастерством и артистизмом. То, с какой тщательностью она выбирала каждый стебель, то, как она подбирала цвета и текстуры, говорило о ее глубокой страсти к своему новообретенному ремеслу. Он почувствовал укол восхищения ее преданностью делу и талантом.

Иса тем временем прислонился к стойке, небрежно приподняв локти и наблюдая за работой Леды. Его глаза проследили за изгибом ее шеи, когда она склонилась над букетом, солнечный свет уловил легкий блеск пота на ее коже после дневной работы. Гадес заметил, как взгляд Исы задержался на обнаженной коже ее бедер, едва прикрытых короткими шортами, и почувствовал внезапное желание встать между ними, оградить Леду от такого наглого внимания.

Но Гадес сдержался, зная, что на самом деле не имел никаких прав на привязанность или верность Леды. Да, она была его сотрудницей, но более того, она была свободным человеком, женщиной с сильной волей и острым интеллектом. Он должен был уважать ее свободу действий и независимость, даже перед лицом такого очевидного флирта со стороны Исы.