Следующие несколько дней я потратил на поиски любого, кто хоть как-то общался с Вебером вне работы. Старые друзья, знакомые, завсегдатаи бара, куда он иногда заглядывал. И тут я наткнулся на вторую странность. Люди, которые знали Вебера, либо отказывались говорить, либо их находили… в странном состоянии.

Бармен из "Слепого Переулка", здоровенный парень с механической рукой, который помнил Вебера как тихого выпивоху, вдруг перестал узнавать меня на следующий день после нашей беседы. Его глаза были пустыми, он повторял одно и то же: "Не знаю никого по имени Арнольд". Я показал ему его собственную цифровую запись нашего разговора, которую я сделал на всякий случай. Он посмотрел на экран, как на иностранный язык. Амнестик? Или что-то похуже? Его рука, обычно крепкая и уверенная, дрожала, когда он вытирал стойку.

Еще один свидетель, бывшая коллега Вебера, уволившаяся несколько лет назад, согласилась встретиться. Мы договорились в закусочной в Нижнем Уровне. Я пришел вовремя. Ждал полчаса. Она не появилась. Я попытался связаться с ней позже. Ее номер не отвечал. Я отправился по ее адресу – съемная капсула в одном из самых дешевых секторов. Соседи сказали, что ее вывезли два дня назад. "Люди в черном", без опознавательных знаков. Тихо, без шума. Исчезла.

Каждое новое свидетельство вело в никуда. Или, точнее, в пропасть. Люди, которые могли что-то знать, либо "ломались", либо исчезали. Это не было похоже на обычные корпоративные "чистки", когда человека увольняют и затыкают ему рот. Это было стирание.

Я чувствовал, как под моими ногами проседает земля. Дело Вебера было лишь вершиной айсберга. Что-то или кто-то активно заметал следы. И не просто традиционными методами. Бармен с пустой памятью? Это не работа обычных головорезов. Это что-то другое. Более тонкое. Или более грубое, ломающее сам человеческий разум.

Я вернулся в свой офис. Дождь все еще барабанил по стеклам. Я выложил ящик с пола Вебера на стол. Он лежал неподвижно, просто кусок металла. Я уставился на него. В моей памяти снова возникло ощущение провала, зыбкости пола. Невозможно. Мой мир построен на физике Ньютона, на законах причины и следствия. Объекты не проваливаются сквозь твердые поверхности без воздействия силы. Память не стирается по щелчку пальцев, если только речь не идет о сложных нейронных манипуляциях, но даже они оставляют следы.

Я полез в свой архив, достал старые дела. Были и раньше странности, но я списывал их на что угодно: на наркотики, на безумие, на новые, необъяснимые технологии, доступные корпорациям. Убийство, где жертва оказалась внутри запечатанной комнаты без следов проникновения. Ограбление хранилища, где по записям камер видно, как объект просто исчезает из сейфа, а потом появляется на другом конце города. Я тогда не смог найти объяснения, и дела так и остались висеть. Теперь… Теперь они казались связанными.

Я открыл свой терминал, подключился к зашифрованному каналу связи, которым пользовалась Синтия Вонг. Не моя информаторша, но я знал, что у нее есть нужные контакты. Она работала из теней, продавая информацию любому, кто мог заплатить. Ее сеть простиралась по всему городу, проникая в корпоративные сервера и криминальные структуры.

Набрал короткое сообщение: "Нужна помощь с опознанием объекта. Возможно, Хронос Корп. Плачу". Добавил координаты временного канала для связи и описание ящика. И главное: "Дело Вебера. Происходят странные вещи. Не укладываются в логику".

Ответ пришел через несколько минут, как всегда, лаконичный: "Цена удвоена за 'странные вещи'. Пришли данные".