–

Хорошо, я пойду.

–

Спасибо, родная, – выдохнул Али в сердцах.

Хадиджа только бросила короткий шаг к выходу, как вдруг вспомнив о чём-то важном, остановилась и, посмотрев на брата, спросила:

–

А что это за мелодия, которую ты себе напевал?

Али вздрогнул так явно, что его внезапная апатия лихвой отразилась и на самой Хадидже.

–

Да… это… ну это… песня из одного кинофильма, – промямлил он едва слышно, – кажется так?! Да, точно так!

Глаза его были стеклянными, как у алкоголика, лицо деревянным, как у куклы, а весь образ его так и дышал волнением и сомнениями в собственных же словах. Хадиджа не ответила, а лишь нахмурила брови от мысли, что он её принимает за полную дурочку, которую можно обмануть столь банальным ответом. Не сказав ни слова, она вышла в дверной проём и лишь бросив короткий взгляд через плечо, который был полон возмущения, сказала с тем же тоном, что и лик её:

– Отвратительная мелодия.

ВЫПУСКНОЙ БАЛ

Шли гудки…

–

Алло, – раздался вдруг голос, – дежурный инспектор Тимур. Чем могу помочь?

–

Здравствуйте, – ответил он, – мне нужен Эльдар. У меня есть для него важная информация.

–

Как мне вас представить? – спросил Тимур.

–

Скажите, что звонит Али.

–

Не кладите телефон. Я доложу ему.

–

Жду.

Тимур взял другой телефон:

–

Звонит некий Али, – доложил он, – Говорит, что у него для вас важная информация.

Услышав это, Эльдар забросил все дела и попросил, чтобы их соединили. Но когда он взял трубку, послышались лишь короткие гудки.

Поняв, что связь оборвалась, он тут же приказал дежурному определить, откуда был произведён звонок.

К вечеру все страсти в доме улеглись; по крайней мере, так считал Али.

Переодевшись в свои строгие костюмы, братья стояли в гостиной. Они всячески пытались отвести друг от друга глаза. Ведь сегодняшний разговор оставил после себя неприятное послевкусие.

– Ну что она так долго? – с оттенком нетерпения произнёс Хабиб.

–

Терпение, брат… терпение, – сказал Али и, дабы разрядить напряжение между ними, добавил: – Ты ведь знаешь, как девушки любят перед зеркалом красоваться.

И только успел он произнести последнюю фразу, как с верхнего яруса донёсся скрип двери.

–

А вот и мы, мальчики, – произнесла Захра, ведя за руку Хадиджу.

Увидев сестру, братья разинули рты и замерли от изумления.

Та грациозно спускалась вниз, держась за руку матери, и в каждом её движении была насыщенная грация. Подаренное братьями платье сидело на ней просто изумительно, и казалась, что модельер заранее знал, кому оно будет предназначено. Стоило ей сделать короткий шаг, и в тот же миг камни на платье переливались в разноцветные оттенки, а их яркий свет гармонировал с отблеском золотого колье, что висело на её тонкой и изящной шее. А не менее золотистые кудри её волос спадали на хрупкие и в то же время красивые плечи. Хадиджа прекрасно сочетала в себе образ кавказской и европейской девушки.

Спустившись вниз и сделав притворный реверанс, она заметила изумлённые глаза братьев.

–

Что вы так смотрите? – с лёгким смущением, обратилась она. – Вы впервые видите девушку в белом платье?

–

Девушку нет, – ответил Али, – А вот принцессу, да!

–

Хватит преувеличивать, – с лукавой улыбкой произнесла Хадиджа.

–

Али прав, – подтвердил Хабиб, – Ты самая красивая девушка на все белом свете.

На елейных щеках Хадиджи выступил обильный румянец. Поблагодарив братьев за комплимент, она взглянула на отца.

Прищемив меж пальцами папироску, тот стоял молча, с доброй улыбкой на лице, в которой читались его гордость и восхищение. Стряхнув пепел в урну лёгким взмахом указательного пальца, он обратился тонно к жене:

–

Она так же прекрасна, как и ты, Захра.