Родился он в Твери. Когда распался Союз, его отец – Омар, потеряв работу на заводе, вынужден был вернуться на родину, которую никогда не любил. Он всегда считал, что Дагестан и его общество тормозят развитие отдельных индивидов, к числу которых он себя причислял. И подобная лесть к своей персоне не имела под собой никакой почвы, и что следует из всего этого, наверняка читателю понятно, что идиолатрия Аскера имела наследственный дефект.

Вернувшись на родину, Омар быстро адаптироваться в хаосе 90-х. Удалось ему это легко, так как он не считался ни с какими этическими и моральными нормами. Был настоящим нигилистом и не гнушался подлости поступков, подкупал коррумпированных местных чиновников для достижения своих корыстных целей. Благо для него должность старшего бухгалтера Тверского завода «Эталон» позволила сколотить приличное состояние. Фальсификации бухучета были для него обыденным делом, а распад страны и вовсе сыграл ему на руку: нет завода, нет проблем!

Фетишем для него всегда были деньги, и, стяжатель по натуре, он тащил в свой карман всё, что мог достать тем или иным способом. Найдя своего единомышленника в лице Арена, они крепко осели в рыночной отрасли, создав свою большую империю внутри маленького городка.

И благодаря именитому отцу, Аскера всегда окружали подхалимы и бесстыжие стервятники, что набивались к нему в друзья, и тем паче окрыляя его самолюбие. Но, пресытившись окружением своих лицемерных «друзей», он мечтал влиться в компанию Али, Хабиба и Малика. Он знал, что эти парни судят дружбу совсем по иные параметрам. Однако те не подпускали «золотого мальчика» к себе, давно распознав в нём иезуита. А частые споры и драки и вовсе сделали их лютыми врагами. И вот, взрослея, из чувства злопамятности, в голове Аскера зародилась маниакальная мысль: любыми способами поссорить друзей, а если это ему не удастся, то запятнать честь их сестёр, чтобы тем было стыдно выходить на люди.

Шёл декабрь месяц. В воздухе, пусть и не совсем по-зимнему, но всё же чувствовались первые отголоски холодных ветров, что дули неровно, путаясь, носились по улицам города, точно вздрагивая и шаля. Мокрый снег, сменяясь обычным дождём, поливал узкие кварталы и деревья в парках, которые полностью сбросив с себя листву, стояли нагими в ожидании первых, по- настоящему зимних морозов.

И в один из таких серых, сумеречных дней на склад Арена приехал странный поезд. Вид его, конечно, ничем не отличался от остальных, странным было то, что для его разгрузки подогнали не старые грузовики бывшего колхоза, а военные. Ещё одной из странностей было то, что его прибытие как нарочно совпало с новогодними праздниками, по случаю которых Арен отпустил большинство рабочих на внештатные выходные, хотя те этого и не желали. А те, кто сегодня присутствовал, были моложавы, словом сильны и выносливые, будто на подбор отобранные для предстоящей работы. Здесь присутствовали и наши герои, которых Арен лично вызвал по телефону.

–

Груз очень ценный, – встав перед бригадами, словно командир роты, тоном строгого начальника сказал Арен. – Разделитесь по группам на трое и будьте как никогда осторожны, словно разгружаете пражский хрусталь.

Его взволнованный тон и подёрганное состояние не остались для всех незамеченными. Все как один гадали, что же за ценный груз лежит в этих вагонах?

После отданных им поручений Арен в спешном порядке направился в сторону одного из бородатых водителей, который с какой-то бумагой в руках стоял в ожидании в конце склада. И в тот момент, когда Малик провожал его взглядом, то он случайно натолкнулся на гравюрную надпись, что была обрисована на переднем крыле одного из грузовиков. То была надпись: «Чечня».