Страх снова сжал его сердце. Русалки? Сводят с ума? Еще одна ловушка?

– Что же мне делать? – спросил он с отчаянием.

Тэмис улыбнулась своей красивой, опасной улыбкой:

– Я могу помочь. Мой разум… устойчив к подобным чарам. Я могу провести твое тело к оазису, исцелить его в чистой воде, напоить, накормить. А потом вернуться. – Она сделала паузу, давая ему осмыслить. – Все, что для этого нужно… это на некоторое время поменяться телами.

Лаэль уставился на нее, не веря своим ушам.

– Поме…няться? Телами? Как?!

– Магия, мальчик, – Тэмис махнула рукой, как будто отмахиваясь от пустяка. – Простой обмен сознаниями. Ты остаешься здесь, в моем теле, ждешь в безопасности у скалы. Я в твоем теле иду в храм, нахожу оазис, исцеляю его, возвращаюсь. Все в выигрыше. Твое тело будет здоровее чем когда-либо. Я же… – Она слегка наклонила голову, и в ее глазах мелькнуло что-то неуловимое, почти… алчное. – …получю не долгий, но интересный опыт. Ощутить себя юношей, полным боли и ярости… Это редкая возможность. Вот и вся плата.

Лаэль замер. Обмен телами? Остаться здесь, в ее теле? Доверить ей свое израненное тело? Это звучало безумно. Пугающе. Но… рука? Нога? Или медленная смерть в пустыне? Эта цена казалась… странной, но не такой чудовищной. Ощутить себя женщиной? Ну и что? Главное – вернуть свое тело целым и невредимым. Излеченным.

Он смотрел на ее лицо – прекрасное, загадочное, непроницаемое. На ее одежды, не тронутые пылью пустыни. На ее холодные, всевидящие глаза. Она была его единственным шансом. Авантюра. Безумная авантюра.

– И… и ты вернешь его? – спросил он дрогнувшим голосом. – Мое тело? Ты клянешься?

Тэмис засмеялась. Легкий, как звон хрусталя, смех:

– Клятвы? В пустыне? Милый мальчик, клятвы здесь тают быстрее миражей. – Она встала во весь рост, отбрасывая длинную тень на песок. – Но я даю тебе слово. Мое слово дороже алмаза для тех, кто умеет его ценить. Я верну сюда твое тело излеченным. Или… – Она пожала плечами. – Ты можешь попробовать дойти до храма сам. Смотри. – Она указала на его ноги, на едва затянувшиеся раны. – Ты сделаешь десяток шагов, и змеиный яд, с которым мое снадобье лишь ослабило симптомы, свалит тебя снова. На этот раз – навсегда. Выбирай.

Выбор? Какой выбор? Между немедленной смертью и безумным, пугающим шансом.

Лаэль закрыл глаза. Перед ним снова всплыли лица. Мать. Отец. Менну. Юноша-разбойник… Все они погибли. Бессмысленно. Он не мог умереть здесь, как больной шакал. Он должен был выжить. Чтобы помнить. Чтобы воздать всем по заслугам.

Он открыл глаза. В них горел последний огонь отчаяния и решимости.

– Ладно, – прошептал он. – Сделай это.

Тэмис улыбнулась. Улыбка стала шире, торжествующей.

– Мудрое решение. – Она опустилась перед ним на колени. – Расслабься. Не сопротивляйся. Это не больно. Просто…

Ее тонкие, холодные пальцы легли ему на виски. Лаэль почувствовал странное головокружение. Мир поплыл. Зеленые глаза Тэмис увеличились, заполнили все его поле зрения, стали бездонными колодцами. Потом в них что-то дернулось, словно падающая звезда.

И тогда его вырвало.

Не из желудка. Из самого нутра. Как будто гигантский невидимый крюк вонзился в точку за грудиной, где билось его "я", и рванул вверх с нечеловеческой силой. Боль была не физической – это был распад, разматывание клубка нервов, связывающих душу с плотью. Мир взорвался какофонией искаженных звуков: рев водопада обрушился в череп, песок засыпал уши, глаза ослепли вспышками белого и черного хаоса. Он падал в бездну, но не вниз – сквозь вихрь чужих воспоминаний: запах дорогих духов, привкус металла на языке, холодная ярость и мимолетная радость, не его, никогда не его! Он тонул в этом потоке, теряя границы, растворяясь, переставая быть…