Печалило другое – то, отчего несколько лет назад, оставив пусть нестоличный, но все же спокойный и сытый приход, иеромонах Лука Виван [21] бежал на Балканы, в маленькую Провадию [22], за тысячу километров от Берлина. Не ради подвигов, мысль о которых ныне вызывала у него, разве, только улыбку, но, чтобы разобраться в себе, найти себя в настоящем, которое потому так и называется, что является настоящей жизнью – Богом данной, единственной и неповторимой, а он, отец Лука, в ней потерялся. Заблудился, как в окружавшем Провадию буковом лесу. Потерял себя. Какой же он после этого пастырь? Кого и куда может привести?

Чтобы найти ответы на эти вопросы, в пяти километрах от города, в Кара-пещере [23], на месте некогда бывшего в этих местах монастыря, отец Лука обустроил келью и проводил в ней времени едва ли не больше, чем в городской квартире.

Именно туда он и направлялся утром 15 июня 2218 года, когда «датчик усердия» уже во второй раз остановил его сердце и, спустя несколько секунд, завел снова. Послав владельцу грозное предупреждение о том, что он бесполезен для Империи и, если не найдет в себе силы измениться, Империя сделает то, что в таких случаях делает со всеми. Просто и легко, но со всей твердостью и решимостью, о чем иеромонах Лука Виван знал не понаслышке.

Впрочем, пришло время рассказать обо всем по порядку.

По удивительному стечению обстоятельств – как люди «официально неверующие» называют Промысл Божий – иеромонах Лука, в миру Люк Виван, родился 1 июля 2182 года, в первый день Новой Мирной Эпохи, начало которой Империя провозгласила взрывом Реймского собора.

Надо ли говорить о том, что подобное «совпадение» не могло пройти незамеченным. В том числе со стороны Империи, которая, как и все подобные ей режимы, была настолько охоча до манипуляций с разного рода символами, в том числе буквами и цифрами, что не могла и года прожить без перевода стрелок с летного времени на зимнее и обратно. Не говоря о шумихе, сопровождавшей всякое мало-мальски значившее дело, событие или случай. Тем более столь неординарный, как появление на свет «первых ровесников Новой Мирной Эпохи». Поэтому, когда в первые минуты после рождения сына в палату Жаклин Виван в местном перинатальном центре ввалились сразу пять телеканалов, никто этому не удивился. В том числе сама Жаклин.

Семья Виван проживала в Бове [24], известном тем, что когда-то давным-давно его епископ Гийом де Гер задумал возвести самый высокий собор во всей Европе. Строителям удалось понять своды на рекордную высоту 48 метров – на шесть метров выше, чем в соседнем Амьене, близость которого не давала владыке покоя, но они обрушились, погребя под собой часть горожан. К сожалению, урок не пошел впрок. Строители восстановили своды, и, вдохновленные успехом, решились пойти на новый рекорд и украсить собор 153-метровой башней. Однако, простояв какое-то время, и она обрушилась. После чего зодчие решили больше не искушать судьбу. Собор Святого Петра так и остался недостроенным.

После того, как был взорван Реймский собор, жители Бове не без оснований опасались, что следующим может быть уничтожен их многострадальный храм. Но обошлось. Поговаривали, неслучайно – будто бы, «главный архитектор Новой Мирной Эпохи» Министр пропаганды Йозеф Готт [25] происходил из того же рода, что и епископ Гийом де Гер. Хотя это так и осталось тайной за семью печатями, но собор устоял.