По вечерам, когда витрины пустели, а покупатели расходились, они с сестрой садились считать монеты. Одна ей, одна ему, две на продукты: муку, яйца, масло, мёд, пряности… Много ли можно испечь, если печь не из чего?

Когда и эта работа была сделана, молодой пекарь стряхивал с себя муку, брал тележку и выходил на улицу. Медленно шёл он сквозь сумерки, и пустая тележка дребезжала всю дорогу: от пекарни до дома мельника. Там его встречала мельникова дочь. У неё были волосы цвета спелой пшеницы и бледное лицо.

– Здравствуй, Ганс, – неизменно говорила она. – Хорошая сегодня погода, правда?

Или наоборот:

– Ну и дождь сегодня, давно такого не было.

Он краснел, спотыкался, кивал или мотал головой, торопился погрузить на тележку мешок муки, отсчитать дочери мельника нужную сумму, и уйти, уйти прочь, спрятаться в своей пекарне, между тонкой перегородкой и печкой.

Как-то раз, когда пекарь и его сестра уже собирались спать, в дверь постучали. Это был волшебник, он стоял у порога – высокая тёмная фигура в плаще – и низко поклонился, когда дверь открылась.

– Доброго здоровья, хозяйка, – сказал он. – Не дадите ли вы мне кусочек хлебушка?

Сестра пекаря оглянулась на пустые витрины, прошла взглядом по пустому столу, затем зашла за перегородку, и там, в самом углу, нашла подсохшую уже булочку с язычком подгоревшего крема.

– Вот, – сказала она. – Два медяка.

Волшебник сунул руку в мешок на поясе и с досадой щёлкнул языком.

– Боюсь, я не взял с собой ни одной монеты.

– Тогда не получите ни одной булочки, – пожала плечами сестра пекаря и захлопнула дверь прямо перед лицом волшебника.

Её брат всё это время стоял на лестнице. Но как только закрылась дверь, он бросился вниз, выхватил у сестры эту несчастную булочку, схватил горсть орехов, которые очистил от скорлупы для завтрашнего пирога, и выбежал на улицу – догонять ночного гостя.

– Какая приятная неожиданность! – обрадовался волшебник. – Ты славный мальчик.

Ничего не сказал пекарь: улыбнулся грустно да повернулся к дому.

– Погоди! – остановил его волшебник. – Ты что же, совсем не говоришь? Дай-ка мне взглянуть на тебя поближе.

Он ссыпал орехи в свой поясной мешок, сунул туда же булочку, а сам принялся разглядывать пекаря со всех сторон.

– Да, тяжёлый случай, – сказал он, наконец. – Вылечить я тебя не смогу. Вернуть дар речи, дар свободного слова – это не всякому удаётся. Но подарить несколько слов мне под силам. Сколько слов тебе нужно, мальчик?

Подумал пекарь и показал волшебнику три пальца.

– Всего три? – удивился тот. – Ну, как скажешь.

И дунул прямо в лицо юному пекарю. Тот открыл от изумления рот – и тут же закрыл рукой, словно боялся, что слова выскочат сами собой.

Волшебник хлопнул его по плечу и отправился по своим делам.

Целую ночь не спал юный пекарь: он готовил свадебный пирог. Днём он работал как обычно, а вечером, когда покупатели разошлись, обернул пирог полотенцем, положил в тележку и пошёл к мельнице.

Он шёл не быстро и не медленно, наслаждаясь сумеречной тишиной и ароматом летних цветов. Улицы были пусты и воздух почти неподвижен. Ноги сами вели пекаря по знакомой дорожке, а он думал о своём да посматривал по сторонам. Именно поэтому он заметил пожар в доме поэта.

Сам поэт спал на крыше: наверное лежал и наслаждался звёздами, пока сон не сморил его, а внутри, на чердаке, осталась гореть свеча, которая сейчас упала прямо на незаконченную рукопись.

Пекарь замычал, замахал руками, но поэт спал и не слышал его, а огонь разгорался всё сильнее.

И тогда пекарь закричал:

– Пожар!

И поэт проснулся, и прибежали со всей улицы люди, с вёдрами и кувшинами. Под окнами поэта собралась целая толпа, и никто не заметил грустного немого пекаря.