Девушка вздрогнула и гусиное перо выпало из дрожащих пальцев.

«Кто же так пишет доносы? Это просто неслыханно.» – пробормотал профессор, не заметив паники помощницы.

Мари нерешительно приблизилась к столу и побледнела, поняв, что он читает её послание госпоже Изабелле.

Углубившись в чтение, старик недовольно покачивал головой: «Это ж надо так сформулировать: Уважаемая госпожа Монс! С радостью заверяю Вас, что все тревожные предположения оказались ошибочными. Мистера Мура окружают приятные люди: экономка миссис Браун требовательна ко всем слугам и бережлива в тратах, она уважительно относится к господину Муру и очень заботится о его благополучии. Повариха миссис Джексон – милейшая женщина, всегда старается разнообразить питание и угодить хозяину. Когда пища приходится ему не по вкусу, она безропотно готовит, снова и снова, стараясь порадовать профессора. Конюх, мистер Джексон, крайне отзывчивый, намедни он помог мне донести короб с ингредиентами, лошади в конюшне всегда чистые и здоровые. Профессор Мур был очень добр и доверил мне помогать в лаборатории. Иногда, от плохой погоды, его настроение портится, но рада сообщить, что Ваш дядюшка хорошо себя чувствует и увлечён исследованиями. Обещаю приложить все силы для сохранения его здоровья. Искренне Ваша, Мари Астар.» – мистер Мур отложил письмо и лукаво смотрел на растерянную девушку.

«Это неприлично, как Вы могли?» – дрожащим голосом пролепетала Мари, в смятении теребя передник.

«Юная мисс, неужели Вы думали, что мистер Джексон отвезёт Ваше письмо на почту, не показав мне?» – старик лукаво подмигнул – «Но дорогая, нельзя быть такой доброй. Изабелла ждёт от Вас сплетен, не нужно её разочаровывать. Вас уволят и мне пришлют новую сиделку, а нам это совсем не нужно. Садитесь поближе и берите листок, сейчас что-нибудь сочиним».

***

Мари любила просыпаться на рассвете. Сразу после восхода, мир рождённый вновь был наполнен умиротворением и покоем. Каждая травинка и веточка были покрыты бисером искрящейся росы. Ранние птицы распевались, приветствуя солнце, сонная нега окутывала дом и сад. Девушка, надев домашнее платье и мягкую шаль, крадучись спускалась по деревянной лестнице.

Сейчас она не понимала, как, при первой встрече, особняк мог показаться ей страшным и угрюмым. О нет! Дом профессора Мура был прекрасен. Мари не назвала бы его величественным или богатым. Особняк не пестрел золочением или излишним декором, но в каждой детали чувствовалась добротность и уют. Стены из жёлтого камня, обрамлённые белоснежной каймой рустовых4 окантовок, в сочетании с высокими окнами, сияющими на солнце, создавали ощущение лёгкости. Интерьеры украшала ажурная резьба по дереву, бархатные шторы и множество картин.

В ненастные дни, Мари гуляла по коридорам и гостиным, любуясь изображениями неведомых земель, прекрасным океаном, степями и горными хребтами. «Как красиво» – шептала девушка, благоговейно изучая холсты.

Взрослые могут запутаться в оценке полотна, начиная размышлять о стоимости картины, именитости мастера и модных тенденциях. Но дети, взглянув на предмет искусства, безошибочно отличают прекрасное от уродства. Мари не довелось слушать лекции или участвовать в светских диспутах, о значении прямых и изогнутых линий в декоре. Она не могла ответить, почему этот дом ей так нравился, но красота и гармония окружающего делали её счастливой.

Природа гневалась. Сильный ветер сменялся ливневыми дождями, небо заволокли тяжёлые облака, не давая солнечным лучам коснуться и согреть продрогшую землю. Дом наполнила гнетущая тишина, слуги старались разговаривать шёпотом и аккуратно прикрывать двери. Господин Мур заболел и второй день не мог подняться с кровати. Мари предлагала почитать или поправить подушки, но её забота только раздражала старика.