Однако князь не замечал холода. Его шаги были решительными, а взгляд – сосредоточенным.

Пройдя весь детинец насквозь, он подошёл к Скорбной палате.

У массивных дверей, прислонившись к стене, после бессонной ночи дремали стражники. Широко зевая, они то и дело клевали носом, но, завидев Роговолда, тут же выпрямились и, склонив головы в знак почтения, отперли перед ним тяжёлые дубовые створки, на которых искусным резчиком был изображён княжеский символ – чайка, расправившая крылья в полёте.

– Ждите здесь! – не оборачиваясь, распорядился мужчина и, взяв со стены факел, вошёл внутрь, подняв огонь над головой.

Его глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть к полумраку, царившему здесь.

Толстые каменные стены, сложенные сотни лет назад, поглощали любой звук, раздающийся снаружи, создавая внутри абсолютную тишину, которую можно было бы даже назвать торжественной. Когда факел в руке князя, подобно искре, влетел в распахнутые двери палаты, его дрожащее пламя осветило просторный зал, заставив тени, обитающие здесь, отступить и спрятаться где-то наверху, между массивных балок потолка.

Множество глиняных лиц, ровными рядами выставленных на длинных полках, казалось, разом поглядели на пришельца, нарушившего их покой, своими пустыми глазницами. Освещённые колеблющимися всполохами, их силуэты дрожали и, ежесекундно меняя очертания, выглядели живыми.

Князь без интереса скользнул взглядом по подставкам с именами, задержавшись лишь на мгновение на лице Изяслава. Завоеватель смотрел на своего потомка из-под грозно сдвинутых бровей, будто недовольный тем, что кто-то посмел проникнуть в его последнее пристанище.

Роговолд осторожно ступал по залу, внимательно глядя под ноги. Достигнув центра первого уровня, он начал подниматься по винтовой лестнице. В совершенно тишине его шаги звучали гулко и раскатисто. Эхо, отскакивая от пола и кладки, усиливалось и, достигнув пика, растворялось где-то вверху.

Не спеша преодолев второй и третий этажи, Роговолд остановился на четвёртом. Здесь масок было меньше, чем внизу, около трети зала пустовало, ещё не успев заполниться.

Медленно пройдя вдоль бесконечных рядов, огибавших границу помещения, князь остановился там, где начинались пустые полки.

Роговолд поднял взгляд. Перед ним, на маленькой деревянной подставке, стояла маска его отца, Великого князя Игоря. Крупный, квадратной формы подбородок, высокий лоб, низкие, нависшие над глубоко посаженными глазами брови. Острый, с горбинкой – такой же как у Роговолда – нос.