– Желенского.

– Ну да. А я со своей стороны рвану в Бор-град, к тамошним колдунам на аудиенцию. Имеется у них книга, очень редкая и, что немаловажно, очень мудрая. Говорят, будто в ней содержится все знания земные и все печали, которых, как вы, наверное, знаете, имеется довольно во многих знаниях… В книге найдется также ответ на каждый вопрос…

– Библия, что ли? – спросила я.

– Не библия. Гораздо древнее библии. Слыхала я, она схожа с Книгой Мертвых. Знаете про такую?

Я неуверенно кивнула:

– Какие-то древнеегипетские заклинания. Чтобы фараонам было комфортно переселяться в потусторонний мир.

– Вот именно. Наша книга тоже открывает переходы… Сообщается со всемирным информационным полем. Написана она на истинном языке и не каждому по силам. Может, и нам не дастся. Но, говорят, всем, кто нуждается в помощи, сообщает если не ответ, то намек на ответ. Попробовать стоит. Как считаете?

Мы считали точно так же.

Все правильно. С точностью, да наоборот

– Раф. Это уже не смешно.

Он стоял на пороге нашего с бабой Олей дома, всем своим видом опровергая сказанное – сиял, как голый зад при луне.

– Я соскучился, Птица, – радостно заявил этот балбес. – Если бы ты знала, как сильно я по всем вам соскучился!

– Видимо, по мне сильнее?

Сияние чуть притухло – Раф изволил задуматься:

– И по тебе тоже. Мышь я уже видел в общаге, с Поэтом встретился по дороге… Птиц, да что с тобой? Вот шел мимо…

Ну да, как обычно. От товарища, с которым уроки готовит.

– Зайдешь? – спросила я обреченно.

– Конечно! – он аж подпрыгивал от нетерпения, потряхивая увесистым пакетом. – Я гостинцы из дома привез. Как раз чай попьем.

Я вспомнила про заветную Пашину бутылочку и решила – сейчас самое подходящее время. Надо наконец избавиться от столь навязчивой опеки.

Гостинцы заняли целый стол. Я аж засмотрелась, пока Раф выкладывал продуктовую корзину. Не иначе, его пакет бездонен и напрямую соединяется с каким-нибудь продуктопроводом «Безье-Париж». Продуктопровод сегодня предлагал меню небольшого трактира: домашняя колбаса, сало соленое, сало копченое, сыры трех видов: сливочный, с травами, с пряностями, молоко сгущенное, сметана деревенская, творог, хреновина. Не хватало только горилки с перцем.

– Ты с ума сошел? – спросила я, обалдевая от подобного изобилия, даже и не снившегося честному строителю коммунизма.

– Да ладно, Птиц, это ж от чистого сердца! – он, кажется, немного оскорбился.

– Это ведь тебе на месяц выдали. А то и на два, – прозорливо заметила я.

– Какой месяц, – он махнул рукой. – Щас только вытащи, полобщаги сбежится. Через час и намека не останется. А вам с бабушкой точно на месяц хватит. А то и на два.

Если я сейчас сложу сии деликатесы в холодильник, то придется приглашать Рафа на ежедневную совместную трапезу. Видимо, он на это и рассчитывал. Сначала мы очень мило будем обедать, потом ужинать, а потом…

– Так, – отрезала я. – Принять столько добра я не могу.

– Можешь, – настаивал Раф.

– Хорошо. Могу. Но не хочу.

Он снова чуть приуныл:

– Ну я же от чистого сердца…

– Угу.

– Ну не тащить же обратно.

Я изобразила усиленную работу мысли, наморщила лоб, сдвинула брови и, словно до чего-то додумавшись, заявила:

– Хорошо. Но с одним условием.

Раф закивал:

– С любым.

Не знал он моего коварства!

– Ты выпьешь вот это.

Заветный пузырек с антиприворотом я держала наготове, выискивая подходящий случай применить его по назначению.

– Хорошо.

– Это горько.

– Хорошо, – Раф протянул руку. Рука дрожала от нетерпения.

Он махнул отвар одним залпом. Поставил бутылку на стол, да так и остался с открытым ртом. Спросил хрипло: